Бакинская мусульманская женская школа (азерб. Bakı qızlar məktəbi), известная также под названием Александриинская женская мусульманская школа — первое женское мусульманское училище на Кавказе^[1], здание которой построено польским архитектором Йозефом Гославским в 1900 году в Баку на средства нефтепромышлинника и миллионера Гаджи Зейналабдина Тагиева. Это училище было школой нового типа, пансионом, в корне отличавшейся от старой моллахана. В 1913 году школа превратилась в учительскую семинарию для девушек-мусульманок.

В настоящее время в здании школы размещается Институт рукописей Академии наук Азербайджана.

История создания

Строительство здания школы

Гаджи Зейналабдин Тагиев ещё в годы правления Александра III попросил разрешения построить в Баку школу для девочек-мусульманок, где бы они могли учиться на своем родном языке, однако прошение было отвергнуто. После смерти Александра III на престол вступил Николай II. В связи с коронацией Николая II и Александры Фёдоровны Тагиев посредством одного из сенаторов поднёс императрице очень дорогой подарок и просил её посодействовать в деле открытия бакинской русско-мусульманской женской школы и ходатайствовал о присвоении школе имени Александры Федоровны.

Одновременно он перевёл в банк 150.000 рублей, что должно было из расчета 5 % годовых приносить 7500 рублей дохода, предназначавшихся на текущие нужды школы. Через два года, в 1896 году, было получено разрешение на строительство школы. Тагиев поручил проект школьного здания польскому архитектору Йозефу Гославскому. Строительство здания началось в 1898 году и завершилось через два года, в 1900 году. Оно обошлось в 184.000 рублей, а здание школы занимало место в 864 квадратных сажени. Как отмечает азербайджанский писатель и историк Манаф Сулейманов, «своей красотой, лаконичностью и строгим изяществом оно вписало новую блестящую страницу в архитектуру Николаевской улицы»^[2].

Благословение духовенства

Для получения разрешения и благословения на открытие школы Гаджи Зейналабдин Тагиев пригласил к себе в дом виднейших представителей бакинского духовенства того времени. Однако, многие представители духовенства были разгневаны затеей мецената. А в отношении двух религиозных деятелей, которые одобрили идею открытия женской школы, были на следующий же день совершены оскорбительные акции: дом кази Мир Магомета Керима, например, был облит керосином и едва не подожжён, а ворота ахунда Мирзы Абутураба были измазаны нечистотами.

Для того, чтобы умилоствить мусульманских реакционеров, Тагиев послал муллу Мирза Магомед-оглы в паломничество по святым местам: в Мекку, Медину, Кербелу, Хорасан, Каир, Стамбул, Тегеран, снабдив его деньгами и богатыми подарками. Посланец Гаджи должен был встретиться с самыми уважаемыми в исламском мире религиозными деятелями, муджтахидами и получить от них официальные документы (с подписями и печатями) о том, что девушки-мусульманки, как и юноши, могут обучаться в современных школах и что ничего противного адату в этом нет.

Тем временем весть об открытии в Баку современной, или как её тогда называли «урусской» школы для мусульманских девушек быстро разнеслась по городу: ее обсуждали на свадьбах и меджлисах, на базарах и в магазинах. А реакционно настроенные ахунды и муллы склоняли толпу против идеи Тагиева.

Но Молла Мирза выполнил поручение Тагиева. Он привёз письменные разрешения от восьми самых известных в то время муджтахидов. Тагиев вновь собрал в своем дворце представителей духовенства и спросил их по одному, какому муджтахиду он верит (тогда у каждого был наиболее почитаемый муджтахид, чьё слово считалось непреложным законом). Те перечисляли своих кумиров, а Гаджи показывал подписанные ими бумаги, где они разрешают обучение девушек современным наукам^[2].

Сам Тагиев послал в Казань гонцов, чтобы те отыскали мусульманок-татарок, которые смогут преподавать девочкам. Был найден педагог по имени Хадиджа-ханум, а также были даны объявления во все русские газеты о том, что ищут женщин-учительниц, знающих тюркский язык. Вскоре объявились ещё две женщины для преподавания в школе — Марьям-ханум Сулькевич из литовских татар и Ганифа-ханум из Ахалциха^[2].

Собрав влиятельных лиц духовенства в Старой Тазапирской мечети, Тагиев вновь приступил к обсуждению вопроса о важности мусульманской женской школы. Но, многие представители духовенства пространно разглагольствовали о целомудрии, приводили примеры и доказательства из Корана, из житий пророков, халифов, имамов, называя затею Тагиева «бесовской» и «богохульной». А гочу, увешанные саблями и револьверами, открыто угрожали Гаджи и его сторонникам. Тагиев в свою очередь показывал документы и свидетельства, привезённые из мест поклонения, неоднократно перечитывал их, убеждая соотечественников, что обучение девушек современным наукам — дело полезное и нужное. И кази Бакинской губернии Мир Магомет Керим и Мирза Абутураб Ахунд, приводили цитаты из Корана, где говорилось о том, что мусульманки, как и мужчины-мусульмане, должны овладеть знаниями и что в изучении современных наук нет ничего богопротивного. Но вновь возвышались голоса протеста.

Но Тагиев говорил, что девушкам-мусульманкам необходимо учиться, что у них раскроются глаза, они будут достойно вести себя в семье. Он говорил, что молодежь, которая уезжает учиться в Англию, Германию, Францию, привозит оттуда жену, потому что местные девушки им не подходят, а дети, рождённые в этом браке, невольно становятся вероотступниками. В новой школе, говорил Тагиев, девочек будут обучать основам религиозного права, домоводству, умению вести хозяйство, готовить, шить, ткать, читать, писать и разговаривать по-русски и по-азербайджански, учить арифметике, географии, воспитывать детей, быть образцовой матерью и женой, а учителями будут лица женского пола^[2]..

Судьбу женской школы решило письмо императрицы Александры Федоровны, в которой та желала девушкам учиться на «отлично», стать полезными Родине и обществу гражданками, прожить жизнь в здравии и счастье. Это письмо было ответом на телеграмму девочек, в которой они благодарили императрицу за живое участие в деле создания школы и за то, что согласилась дать школе свое имя. Отправить же телеграмму посоветовал девочкам сам Гаджи Зейналабдин Тагиев^[2].

Открытие школы

Хотя занятия в школе начались 7 сентября 1901 года, праздничная церемония открытия состоялась 9 сентября. По этому случаю пришло множество поздравительных телеграмм из Крыма, Узбекистана, Петербурга, Казани и других мест. Сенатор Янковский, к примеру, писал Тагиеву: «Желаю успехов Школе, для открытия которой вы приложили столько усилий…». А Тагиев, выступая перед собравшимися, сказал: «Эту женскую школу мы должны в будущем превратить в гимназию. Сие моя заветная мечта».

На церемонии открытия выступало много интеллигентов, среди которых был редактор первой азербайджанской газеты «Экинчи» («Пахарь») Гасан-бек Зардаби. Своё выступление он закончил следующими словами: «Долгие тебе лета, Гаджи!»^[2].

Некий француз по имени Да Бай в книге, изданной в Париже, назвал первую мусульманскую женскую школу в Баку непостижимым чудом.

Через некоторое время и в других окраинах Российской империи стали открываться мусульманские женские школы — в Тифлисе, Казани, Башкирии, Дагестане. А в самом Баку к 1915 году было уже 5 женских школ. Одна из них находилась в рабочем районе города — в Балаханах^[2].

Галерея

Примечания