Бори́с Влади́мирович (ок. 986 — 24 июля 1015, в крещении Рома́н, князь Ростовский (ок. 1010—1015), сын киевского князя Владимира Святославича от «болгарыни» (возможно от болгарской царевны).

Канонизирован вместе с братом Глебом Русской православной церковью как страстотерпцы — Святые Борис и Глеб; день памяти в Русской Православной Церкви 2 мая (перенесение мощей святых братьев), 24 июля (вместе с князем Глебом) по юлианскому календарю, а также в Соборах Владимирских, Ростово-Ярославских, Рязанских, Тульских святых. Похоронен вместе с братом в Вышгороде.

Борис под именем Роман Русский входит в список святых Римско-Католической церкви^[1].

Биография

По начальной Киевской летописи, он рождён от болгарыни и при втором разделе земель получил в удел Ростов, которым до того владел его старший брат Ярослав. Раньше, как видно из прибавлений к некоторым спискам летописей, бывших в руках у В. Н. Татищева, Борису был дан Муром. Второй раздел произошёл около 994—996 гг. С этого времени до 1015 года в летописях о Борисе нет никаких упоминаний.^[2]

Убийство, канонизация и почитание на Руси

В 1015 году заболел его отец Владимир Святославич и Борис был призван в Киев. Вскоре по его прибытии стало известно о вторжении печенегов, и отец послал его с дружиною для отражения их. Борис нигде не встретил печенегов и, возвращаясь обратно, остановился на реке Альте. Здесь он узнал о смерти отца и о занятии великокняжеского стола сводным братом Святополком. Дружина предложила идти на Киев и овладеть престолом, но Борис не хотел нарушать святости родовых отношений и с негодованием отверг это предложение, вследствие чего дружинники отца покинули его и он остался с одними своими отроками^[2].

Между тем Святополк, который, извещая Бориса о смерти отца, предлагал быть с ним в любви и увеличить его удел, отправил Путшу и вышегородских бояр для убиения брата: симпатии к Борису народа и дружины делали его опасным соперником. Путша с товарищами пришёл на Альту, к шатру Бориса, ночью на 24 (30) июля; услыхав пение псалмов, доносившееся из шатра, Путша решился обождать отправления Бориса ко сну. Едва только последний, вдвойне опечаленный и смертью отца и слухами о злодейском намерении брата, окончил молитву и лёг, как ворвались убийцы и копьями пронзили Бориса и его слугу венгра Георгия, пытавшегося защитить господина собственным телом. Ещё дышавшего Бориса убийцы завернули в шатёрное полотно и повезли. Святополк, узнав, что он ещё жив, послал двух варягов прикончить его, что те и сделали, пронзив его мечом в сердце. Тело Бориса тайно было привезено в Вышгород и там погребено в церкви св. Василия. Борису было около 25 лет^[2].

Позже он вместе с братом Глебом был канонизирован.

Дискуссия о достоверности общепринятой версии

В 1834 году профессор Санкт-Петербургского университета Сенковский, переведя на русский язык «Сагу об Эймунде»^[3], обнаруживает там, что варяг Эймунд вместе с дружиной был нанят Ярославом Мудрым. В саге рассказывается, как конунг Ярислейф (Ярослав) сражается с конунгом Бурислейфом, причём в саге Бурислейфа лишают жизни варяги по распоряжению Ярислейфа. Одни исследователи предполагают под именем «Бурислейфа» Бориса, другие — польского короля Болеслава, которого сага путает с его союзником Святополком.

Затем некоторые исследователи^[4][5] на основании саги про Эймунда поддержали гипотезу, что смерть Бориса «дело рук» варягов, присланных Ярославом Мудрым в 1017 году, учитывая то, что, по летописям, и Ярослав, и Брячислав, и Мстислав отказались признать Святополка законным князем в Киеве. Лишь два брата — Борис и Глеб — заявили о своей верности новому киевскому князю и обязались «чтить его как отца своего», и для Святополка весьма странным было бы убивать своих союзников. До настоящего времени эта гипотеза имеет как своих сторонников, так и противников.

Также историографы и историки, начиная с С. М. Соловьёва предполагают, что повесть о смерти Бориса и Глеба явно вставлена в «Повесть временных лет» позже, иначе летописец не стал бы снова повторять о начале княжения Святополка в Киеве.

Прочее

• В летописи под 1175 годом упоминается о мече Бориса, принадлежавшем в то время Андрею Боголюбскому^[2].
• В 2011 году во время исследования остатков средневекового могильника у села Шекшово был найден, сильно повреждённый коррозией, боевой топор со следами серебряной инкрустации. При реставрации на нём, впервые для подобных находок, были обнаружены знаки Рюриковичей^[6]. После детального изучения находки, было высказано предположение о принадлежности топорика дружиннику Бориса Владимировича^[7].

Примечания