24-08-2023
| Михаил Волохов | |
| Дата рождения: | |
|---|---|
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Род деятельности: | |
| Жанр: |
пьеса, рассказ, сказки, теория театра |
| http://www.volokhov.ru | |
Михаил Игоревич Волохов (род. 28 января 1955) — российский и французский драматург и теоретик театра.
Содержание |
Родился 28 января 1955 года в семье учёных. Жил в Новомосковске. Окончил МГТУ им. Баумана в 1979 году[1]. С 1981 по 1985 год работал звукорежиссером в Академическом театре Драмы им. Лермонтова под руководством Валерия Иванова-Таганского. Посещал драматургические семинары Юлиа Эдлиса и Григория Горина. В 1987 году уехал во Францию, где к Волохову — парижскому иммигранту — пришла литературная и театральная слава[2]. С 1996 года живет преимущественно в России. Имеет российское и французское гражданство.
Все время возвращаясь к экзистенциальной теме философии убийства [3], автор, по мнениям многих критиков[4][5] придерживается стилистики театра абсурда, оставаясь в школе русского предметно-философского письма, выходит на глобальный уровень классической трагедии, соединяя своим творчеством культурные эпохи. Успех к Волохову пришел в Париже. Его пьеса «Игра в жмурики» при содействии Эжена Ионеско, с которым Волохов был дружен [6][7], была поставлена на французском и немецком языках во Франции[8] [9][10] и Германии[11][12] Бернаром Собелем с участием звезд театра и кино: Дени Лаван, Юг Кестер, Армин Роде (Армин Рохде), Михаил Вебер в формате классической трилогии: А. Чехов «Вишневый сад»(1903), И. Бабель «Мария»(1935), М. Волохов «Игра в жмурики» (1989).
Также «Игру в жмурики» ставили неоднократно в Германии, Швейцарии [13][14] и Франции другие режиссеры.
«Игра в жмурики» (1987) Михаила Волохова — первая пьеса в России, написанная сплошным матом. Поставлена впервые в Москве в 1993 году Андреем Житинкиным. Перед каждым спектаклем режиссер А. Житинкин выходил на сцену, предупреждал, что «спектакль на мате», но просил зрителей потерпеть пять-десять минут. И как правило после этого времени история героев пьесы увлекала зрителей. А как писал драматург Юлиу Эдлис:
«…Однако в спектакле „Игра в жмурики“ (накоротке будь сказано, отлично и с поразительным, как это ни прозвучит парадоксально, тактом поставленном Андреем Житинкиным из Театра им. Моссовета…) мат — это не шибающая пряной гнилью в нос приправа, не агрессивный и тщеславный эпатаж, не жажда потрафить моде, а сам материал, естественный и, увы, органичный не только для пьесы, но и для самой нашей сегодняшней повседневности. Через минуту-другую после начала спектакля перестаешь слышать матерную речь, вернее, перестаешь воспринимать ее как нечто чуждое и враждебное театру, погружаясь вместе с героями пьесы на такое дно, на такую глубину человеческого несчастья и страдания, что, вновь всплывая на поверхность, мат уже кажется просто признаком чего-то вроде кессонной болезни всего общества.Тут он — художественная среда, художественное средство, и я смеялся вместе с персонажами, проливал слезы над трагически-безысходной их — и нашей общей — судьбою. То было настоящее, честное, без кукиша в кармане искусство — и плевать мне было на то, что большая толика произносимых со сцены слов были матерными. Сходите и вы на спектакль, мои единоверцы — „гиперморалисты“, и нос к носу столкнетесь с еще одним вопросом без ответа: материться иль не материться? Впрочем, сегодня, пожалуй, для всех нас насущнее другой, давний и столь же безответный — и не к одному только искусству обращенный: „быть или не быть?..“
— «Культура» 6.03.1993 "ПОХВАЛЬНОЕ СЛОВО МАТУ"
.
При обсуждении пьесы Михаила Волохова в Литературном институте им. М.Горького Юлиу Эдлис в частности отметил:
»…И в пьесе Волохова «Игра в жмурики» мат играет две роли: во-первых, это строительный материал, из которого «строят» свой дом герои; а во-вторых, чрезвычайно важная часть лексики пьесы. Это уже не ругань, не акцент, не арго, а новый обновленный язык — обновленный самой жизнью. В силу своей недозволенности, запретности язык пьесы становится ее неотъемлемой частью — возникает эффект своего рода «правды жизни».Для традиционной русской драматургии такого рода пьеса невозможна (матом пишут пьесы в Америке, но не у нас). Конечно можно предположить, что это эвфемизм; ну, скажем, в повести Солженицына «Один день Ивана Денисовича» есть фраза: «А пошел ты на фуй». Она и означает только «пошел ты на фуй», ничего иного. В пьесе Волохова эвфемизм невозможен — это иной язык, которым в обиходе люди не общаются, но может быть, мыслят. Не потому, конечно, что используют именно эту низменную лексику, а потому, что нравственность наша упала так низко, что, говоря версальскими оборотами, мыслим мы на нравственном уровне этого языка… Я позволю себе определить эту пьесу как пьесу эсхатологическую. Эсхатологическую — значит, имеющую в виду конец света. То есть то, что будет в конце света и после него… …Не все могут писать такие пьесы, но честь безумцу, навевающему человечеству сон золотой. Человечество нуждается в золотых снах, особенно теперь, когда стоит на крутом повороте. И физически, и биологически, и экологически. Но главное — находится в кризисе нравственном. Нравственность, заложенная в неандертальцах, через тысячелетия оформленная в десяти Моисеевых заповедях, затем в Нагорной Проповеди Христа. Почему эти Заповеди и Нагорная Проповедь не устаревают? Потому что они ничего человеку не навязывают, кроме того, что заложено в нем природой. Например — не убий. Что же касается сюжета пьесы «Игра в жмурики», то весь ее сюжет — вранье. И про КГб и про отца, и о причинах убийства. Но что движет нашим интересом? Почему мы находимся в постоянном напряжении, хотя сюжета практически нет? Потому что сюжет движется не по прямой, а по спирали. …В этой пьесе есть нечто такое, чего я не знаю ни в одной знакомой мне пьесе, написанной за последние десятилетия, может, после Теннеси Уильямса. Эта правда уходит в какие-то очень глубокие и болезненные сферы. Эта пьеса открывает нечто новое в истории драматургии, например то, что иначе, чем матом, она написана быть не может. …В том и высота пьесы, что происходит высокая степень саморазоблачения героев. Мы склонны если не оправдать, то во всяком случае не казнить раскаявшегося. Поэтому в христианстве раскаявшийся грешник не попадает в ад. Ведь он — убил, грех налицо, а мы прощаем его, потому что божеский закон говорит, что нельзя убивать. Он убил — значит подлежит наказанию, но почему же раскаяние перед Богом и человеком принимается в расчет? Это не логично. А герои Волохова раскаиваются с такой саможестокостью, что становится страшно. В этом и фокус пьесы «Игра в жмурики», поэтому от нее и нельзя оторваться. Читая ее, невольно узнаешь себя. Пусть ты не педераст и не убийца, но ты стоишь пред неизбежностью раскаяния. Раскаяние — единственное, что нам остается… Этой мощью раскаяния мне и кажется пьеса Волохова явлением выдающимся.
— пресса
.
Михаил Волохов является членом парижского пресса пресса Пресса России о Михаиле Волохове: пресса
Михаил Волохов автор восьми книг. Последние из них «Великий Утешитель» (Издательство «Глагол» Александра Шаталова) и «Игра в жмурики» (издательство «Магазин Искусства» Игоря Пронина). Эту последнюю книгу «Игра в жмурики» (шестнадцати пьес Михаила Волохова) оформил и написал к ней предисловие «Верю — потому что абсурдно!» пресса пресса
Основным переводчиком пьес Михаила Волохова на французский язык является славист и коллекционер русского искусства во Франции — пресса
Пьесы «И в Париж» и «Лесбияночки шума цунами» поставил и играет на сцене московского клуба «GAZGOLDER» Мик Салов, ученик пресса пресса пресса
Пьесу «Великий Утешитель» ставил в 1996 году в Москве Игорь Пехович и в 1998 году в Париже Ингрид Жолан.
На других сценах шли также «Сорок восьмой градус солнечной широты» (1987), «La nature» (2004).
О пьесах и спектаклях по пьесам Михаила Волохова писали пресса пресса, пресса пресса, пресса, пресса и пресса.
Михаил Волохов является автором двух волшебных сказок: пьесы сказки «La nature» и повествовательной сказки «Красный тюльпан и прошлогодний дубовый листик».
Андрей Житинкин в настоящее время собирается поставить совместный спектакль по пьесе Ирины Хакамады «Заключение» и пьесе Михаила Волохова «Рублевское сафари нах». пресса пресса.
Авторский фильм Михаила Волохова по его же пьесе «Вышка Чикатило» (2005) стал участником ХХVII Московского международного кинофестиваля в программе «Альтернативное российское кино» и фестиваля «Авангардного кино» в Ницце (2007).
Вступительное слово к этому фильму произнес пресса. В этом фильме главную роль Чикатило сыграл сам Михаил Волохов. При этом режиссер Волохов был сам и оператором своего фильма. - пресса - пресса - пресса - пресса
Отец — Игорь Львович Пружан (род. 1926), участник Великой Отечественной войны, доцент на кафедре «Техническая механика» в Новомосковском химико-технологическом институте, а также в лаборатории Института горного дела. Мать — Валентина Ивановна Волохова. Сестра — Галина[15].
Волохов, Михаил Игоревич.
