18-10-2023
«Желе́зный за́навес» — политическое клише[1], обозначающее информационный, политический и пограничный барьер, возведённый в 1919—1920 годах и на протяжении нескольких десятилетий отделявший СССР и другие социалистические страны от капиталистических стран Запада.
По мнению энциклопедии «Британника» и других западных источников, «занавес» был возведён СССР в курсе проводимой его руководством политики самоизоляции[2]. По мнению советских источников, «занавес» был возведён капиталистическими странами вокруг СССР[3]. За все годы Советской власти менялась только степень его непроницаемости[4].
Окончательно железный занавес стал рассыпаться к концу 1980-х годов вследствие политики гласности и открытости, проводившейся в СССР и восточноевропейских странах (см. Европейский пикник). Символом окончательного падения железного занавеса стало разрушение Берлинской стены.
Официальной датой завершения политики железного занавеса стало 20 мая 1991 года, когда был принят закон «О порядке выезда из СССР», фактически отменивший разрешительное визирование выезжающих в ОВИРе.
Содержание |
Любопытно, что до Первой мировой войны Российская империя была единственной страной Европы, для въезда на территорию которой иностранцу требовался паспорт, «словно хотели возвести барьер между разными нациями», — пишет Морис Дрюон[5].
Современный смысл выражение «железный занавес» получило благодаря Уинстону Черчиллю, который употребил его в своей Фултонской речи. Однако оно существовало и раньше. Ещё в 1904 году в книге «Пища богов» Герберт Уэллс использовал выражение «железный занавес» для описания «принуждения к конфиденциальности» (англ. enforced privacy).
Применительно к русской истории в книге «Апокалипсис нашего времени» (1917) философ Василий Розанов (1856—1919) писал[3] так:
С лязгом, скрипом, визгом опускается над Русской Историей железный занавес
— Представление окончилось.
Публика встала.
— Пора надевать шубы и возвращаться домой.
Оглянулись.
Но ни шуб, ни домов не оказалось.
Прямой антисоветский смысл выражение приобрело в 1919 году, когда премьер-министр Франции Жорж Клемансо на Парижской мирной конференции произнёс[6] фразу: «Мы желаем поставить вокруг большевизма железный занавес, который помешает ему разрушить цивилизованную Европу».
В 1920 году в книге о своём путешествии в Советскую Россию «Через большевистскую Россию» Этель Сноуден (en:Ethel Snowden) написала:
"Наконец-то мы очутились за «железным занавесом».[7]
В СССР до Второй мировой войны это выражение также было известным. В частности, советский писатель Лев Никулин опубликовал 13 января 1930 года в «Литературной газете» статью под названием «Железный занавес», в которой писал:
«Когда на сцене пожар, сцену отделяют от зрительного зала железным занавесом. С точки зрения буржуазии в Советской России двенадцать лет кряду длится пожар. Изо всех сил нажимая на рычаги, там стараются опустить железный занавес, чтобы огонь не перекинулся в партер… Буржуазия пытается опустить занавес между Западом и нами».[3]
Во время Второй мировой войны термин «железный занавес» использовал Йозеф Геббельс[8].
«Могущественные силы, стоявшие за спиной Гарри Трумэна, провозгласили политику разнузданного антикоммунизма и военной истерии. Это сказалось во всем, и в частности в вопросе о репатриации советских граждан. С грохотом опустившийся американский железный занавес отрезал от Родины наших соотечественников, занесенных злой судьбой в Западную Германию»[9].
Полная политическая изоляция страны, обусловленная идеологическими и политическими барьерами между данным государством и его окружением; символ политики самоизоляции, которая проводилась руководством СССР в целях ограждения населения страны от тлетворного влияния Запада— [3]
Практически население страны было лишено возможности как выезжать за рубеж без санкции властей[10] так и вообще получать информацию из внешнего мира (см. Глушение передач).
Любые контакты с иностранцами должны были быть санкционированы властями, даже если советский гражданин просто хотел попрактиковаться в своём знании иностранного языка.[11]
Индивидуальные попытки преодоления «Железного занавеса» сводились к «невозвращению» из санкционированной поездки за рубеж (см., напр., Рудольф Нуреев). Попытки эмигрировать всей семьёй были возможны только для выезда в Израиль и то по ограниченной квоте и после преодоления многочисленных препонов (см. Отказник) или если один из супругов был иностранец. Другие причины для эмиграции не рассматривались. В экстремальных случаях попытки вырваться за границу СССР приводили к преступлениям (см. Семья Овечкиных, Захват автобуса с детьми в Орджоникидзе 1 декабря 1988 года и т. д.).
Вместе с тем как в XX веке так и теперь выражение «железный занавес» не всегда имеет «политический» смысл и иногда употребляется применительно к иным сферам человеческой деятельности.[12]
В июле 2011 в пос. Розвадок (Чехия) на немецко-чешской границе недалеко от Австрии, открыт Музей железного занавеса.
Исторически железный занавес — действительно существовавший в европейских средневековых театрах занавес из железа. Так как любое возгорание на сцене представляет серьёзную опасность для зрителей, то в случае пожара на сцене занавес опускается и наглухо отделяет сцену от зала, что позволяет зрителям безопасно покинуть здание театра. В настоящее время в России противопожарные занавесы современной конструкции (из негорючих материалов) обязательны для залов с портальной сценой с количеством зрителей от 800 человек. При меньшем количестве зрителей применяют водяную завесу.
| Несколько странно, что Черчилль не озаботился выяснением происхождения клише «железный занавес». Непосредственно перед бывшим премьером такой «занавес» кроил Геббельс, призывавший немцев к сопротивлению до гробовой доски русскому нашествию. Под прикрытием этого же «занавеса» нацисты пытались в 1945 году сколотить «спасительный фронт цивилизаторов» против русских орд. А копни Черчилль ещё глубже, он знал бы, что впервые термин «железный занавес» вошёл в употребление в Скандинавии, где рабочие в начале 20-х годов протестовали против стремления своих правителей отгородить их от «еретических идей», шедших с Востока. |
| Тридцатые годы — период отнюдь не начала, но резкого усиления внешнеполитической самоизоляции Советского Союза. Именно тогда начал выстраиваться тот «занавес», который впоследствии был назван железным. Государственные границы, по точному наблюдению А. Рогинского, всё больше приобретали характер «линии фронта». |
Железный занавес.
