Леонардески (итал. мн.ч. leonardeschi, ед. ч. leonardesco) — ломбардские художники эпохи Возрождения, чей стиль испытал сильное влияние манеры Леонардо да Винчи миланского периода. Входили в число его учеников, либо просто восприняли его стиль.

Также леонардесками называют картины, созданные в «леонардовской» манере (сфумато, вьющиеся локоны, двусмысленная улыбка, миндалевидные глаза) другими художниками. До начала XX века очень многие леонардески считались работами самого мастера.

Характеристика

• Павел Муратов пишет в «Образах Италии»: «В первой четверти XVI века понятие о миланском художнике растворяется в понятии о „леонардесках“. Леонардески были разнообразны по своей одаренности, по слабым проблескам оригинальности, по степени своей близости, внутренней или только внешней, к Леонардо. Наиболее интересны из них те, которые попали в орбиту гения в дни первого его приезда в Милан, — Больтраффио, Амброджо да Предис, Франческо Мельци».
• ...«леонардески, как называют последователей, учеников и прилежных подражателей великого Мастера, наиболее ловко подделывавшихся под его руку и подражавших также одежде и поведению, чтобы, переезжая с места на место, распространять его влияние по всему свету»^[2].

• Да Винчи был «…готов даже сотрудничать с учениками, проходить своею гениальной кистью по их полотнам, чтобы дать им искусство повыше и потоньше, нежели могут дать они сами, эти люди его школы, Болтрафио, да Предис, д`Оджоне, да Сесто и т. д., — порода талантов малых или средних. Он снабжает их трафаретами своих композиций, набросками своих invenzione: таково происхождение целого ряда „леонардесков“, сомнительных полотен, которым когда-то наивная традиция давала имя самого мастера, а прямолинейный критицизм XIX века отказывал во всяком соприкосновении с Леонардо»^[3].
• «Выдвинутые Леонардо формулы психологического оживления, столь излюбленные им контрапосты и светотеневые аффекты, строгие, упорядоченные композиции, развитой язык жестов — все это входит в обиход художественной практики бесчисленных „леонардесков“, воспринимающих наследие Леонардо абсолютно некритически и рабски ему подражающих. Не будучи в силах хотя бы в отдаленной степени приблизиться к своему кумиру, они всегда остаются жалкими эпигонами, вращающимися в заколдованном кругу готовых штампов и школьных рецептов»^[4].

Примечания