Макси́м Дави́дович Фра́нк-Камене́цкий — специалист в области биофизики, доктор физико-математических наук, профессор Бостонского университета, автор открытия (совместно с В. Лямичевым и С. Миркиным) новой, трёхспиральной, так называемой H-формы, структуры ДНК (1986 г.)^[1][2].

Начало

Максим родился 7 августа 1941 года в городе Горький, где семья была в эвакуации. Его отец, Давид Альбертович Франк-Каменецкий известный советский физик-теоретик, один из разработчиков ядерного оружия.

В школу, Максим Давидович пошёл в городе Сарове, где, в связи с работой отца, семья жила в это время. В 1956 году, после переезда в Москву, выяснилось значительное отставание Максима от школьной программы. Угроза остаться на второй год была вполне реальна. С Максимом начал заниматься отец, который был замечательным учителем и, вообще, популяризатором науки. Ему удалось кардинально подтянуть не только физику, но и математику, русский и английский. Эти занятия, а также общение с друзьями отца, часто бывавшими в московской квартире — Зельдовичем, Таммом, Харитоном, Боголюбовым, Альтшулером, Цукерманом, позволили окончательно переломить отношение Максима к учёбе, что не замедлило проявиться в результатах^[3].

Профессиональная деятельность

По окончании средней школы, Максим Давидович поступил в Физтех. Там, изучая физику по учебникам Ландау и Лифшица, он сдавал теорминимум самому Льву Давидовичу^[3].

Среди преподавателей был Александр Алексеевич Веденов^[3], позже ставшей и руководителем кандидатской диссертации^[4].

По окончании Физтеха, в 1964 году, Максим Давидович начал свою деятельность как физик-теоретик. Здесь он многое почерпнул от своего друга, выдающегося физика Александра Дыхне. Далее, когда пришло увлечение биофизикой, большое влияние на Максима оказал один из ведущих советских специалистов молекулярной биофизики — Михаил Волькенштейн^[3]. В 1967 году была защищена диссертация кандидата физико-математических наук. Затем, его профессиональное движение включало следующие этапы^[5]:

• 1967—1972 — младший научный сотрудник Института атомной энергии им. И. В. Курчатова.
• 1967—1972 — доцент Московского физико-технического института.
• 1972 — защита диссертации доктора физико-математических наук.
• 1972—1978 — старший научный сотрудник Института атомной энергии им. И. В. Курчатова.
• 1979—1993 — профессор Московского физико-технического института.
• 1979—1989 — заведующий лабораторией Института молекулярной генетики РАН.
• 1989—1993 — заведующий отделом Института молекулярной генетики РАН.
• 1989—1993 — заведующий кафедрой «Молекулярной биофизики» Московского физико-технического института.
• 1993—н.вр. — профессор Бостонского университета (Отдел Биоинженерии и Центр Передовой биотехнологии).

Интересно, что в Бостонский университет его пригласили сразу на позицию полного профессора, что довольно редко для российских биологов^[3].

Текущая научная работа

Совместно с Университетом Карнеги — Меллон разрабатывается возможность метить ДНК с помощью ПНК. То есть, создаётся своеобразный штрих-код для детектирования чего бы то ни было. Способ позволит быстро и дёшево найти искомое образование, например патоген. Для работы с ПНК-метками на практике понадобятся крохотные и дешевые устройства с нанопорами^[3].

Публикации

Максим Давидович автор многочисленных научных публикаций в различных международных изданиях^[6]. По состоянию на апрель 2013 года его индекс Хирша равен 50^[7].

В 1983 году М. Франк-Каменецкий опубликовал наиболее известную из своих научно-популярных работ, книгу «Самая главная молекула»^[8]. Тогда её тираж составил 150 тысяч экземпляров. С тех пор она выдержала ряд переизданий, дополнялась по мере появления новых фактов, получила новое название — «Королева живой клетки: От структуры ДНК к биотехнологической революции»^[9] и была переведена на английский язык^[10].

Максим Давидович много лет являлся членом редколлегий журналов: «Химия и жизнь» (Россия, Москва) и «Биополимеры и клетка» (Украина, Киев).

Суждения

О науке в России

• Ещё в 1988 году М. Франк-Каменецкий говорил о необходимости перехода на грантовую систему финансирования и замену иерархической структуры академии на западную модель, где во главе исследований стоит не чиновник, а заведующий лабораторией, который получает лично грант и на конкурсной основе сам набирает сотрудников под конкретные задачи^[11][12].
• В России нет научного сообщества, но в огромном количестве имеются «учёные». Трудно сказать, что они делают. Некоторые просто занимают места на которые не могут попасть выпускники вузов. Мне часто приходится как редактору и рецензенту многих международных научных журналов читать рукописи статей из России. Уровень до которого они опустились просто чудовищен^[3].
• Из-за «нефтяной иглы» в России нет реального спроса на инновации. Хотя некоторые из нефтяных стран все же развивают науку как раз за счет нефтедолларов, например, Норвегия. И дело вовсе не в том, чтобы просто выделить побольше средств. Требуется настоящая решимость со стороны руководства страны. Иначе тупик^[3].

О науке в США

• Учёный в США быстро привыкает к свободе и независимости. Востребованный учёный, способный добывать гранты, сам себе хозяин и никто ему не указ. Поэтому из Америки никто не хочет возвращаться в Россию, где какой-то, совершенно неизвестный своими работами академик или директор института, решает за вас как заниматься наукой^[13].
• В США тоже есть академия, но это просто собрание уважаемых людей. Они ничем не рулят и никогда не распределяют финансирование^[3].
• По сравнению с Россией у американских учёных, несмотря на жёсткую конкуренцию, есть три важных преимущества^[3]:

 — материальная база позволяющая вести исследования в нормальных условиях

 — насыщенная научная среда позволяющая быстро и не за тридевять земель найти любого научного партнера или возможность с кем-то проконсультироваться

 — хорошая моральная атмосфера, где в научной среде гораздо меньше, чем в России, интриг, подвергающих постоянному стрессу

О РАН

• РАН это застывшая феодальная структура. Первым делом следует разогнать Академию наук, лишив ее права рулить и распределять. Иначе никакое эволюционное реформирование не поможет. Чем дольше настоящее революционное реформирование затягивается, тем завершённее процесс полного развала науки в России^[13].
• При правильном реформировании РАН многие наши академики останутся за бортом, потому что они ничего не стоят. Они самовоспроизводятся, выбирая себе подобных. Они надувают щеки, утверждая, что у нас такая система. А на самом деле это абсурд^[4].

Мнения коллег

• К. В. Северинов — «Российской науке не хватает харизматичных лидеров, ярких лекторов… . В СССР для будущих молекулярных биологов такую роль играл, в частности, Франк-Каменецкий. Сейчас таких людей очень и очень мало, и научная движуха, как следствие, пропадает. Какое-то унылое говно: приходишь в лабораторию, слушать некого, люди не могут объяснить, почему интересно то, чем они занимаются, ни они никому, ни им никто»^[14].
• В 2010 году на передаче 5 канала подробно обсуждались идеи М. Франка-Каменецкого о реорганизации Российской академии наук. В дискуссии приняли участие представители РАН, включая вице-президента и члена Президиума Геннадия Месяца, Виктора Ивантера и Наталью Иванову, а также представители научной общественности среди которой присутствовали Дмитрий Ливанов и Сергей Гуриев. Стороны ни в чём не смогли убедить друг друга, а высказанные мнения сводились к следующему^[13]:

Примечания