21-10-2023
Антисемитизм в советской математике — проявление неприязни, предубеждений и дискриминации в СССР по отношению к евреям в научной и образовательной среде, связанной с математикой.
Согласно многочисленным свидетельствам и фактам, с середины 1960-х по начало 1980-х годов евреи, получающие образование или работающие в области математики в СССР, подвергались дискриминации при поступлении в вузы, в аспирантуру и на работу, при защите диссертаций, при попытке опубликовать статью или книгу, при поездках на научные конференции и за границу[1][2][3][4].
В проведении антисемитской политики обвиняли академиков Виноградова, Понтрягина и ряд других, которые продолжительное время руководили научной деятельностью в этой сфере[2][5][6][7]. Эта политика послужила причиной нескольких международных скандалов.
Следствием дискриминации стала массовая эмиграция евреев-математиков из СССР[4][8][9][10]. Евреи в СССР из-за возможной эмиграции часто рассматривались в качестве нелояльных граждан, однако на самом деле дискриминация предшествовала эмиграции, а не наоборот[10].
Антисемитизм в СССР был унаследован с дореволюционного времени[10]. В частности, с 1887 года в Российской империи существовала процентная норма для еврейских учащихся от 3 % в Москве и Петербурге и до 10 % в «черте оседлости». Некоторые учебные заведения были вообще закрыты для евреев[11]. К чтению лекций в университетах евреи допускались в виде редкого исключения, сделать научную карьеру в России еврею было почти невозможно[12].
На государственном уровне антисемитизм возник в СССР конце 1930-х годов и достиг пика в конце 1940-х — начале 1950-х. В этот период состоялись два крупных откровенно антиеврейских судебных процесса — Дело Еврейского антифашистского комитета и Дело врачей[13]. Во время кампании по «борьбе с космополитизмом» еврейских студентов исключали из вузов[14], а учёных и преподавателей выгоняли с работы[15].
С 1967 года после арабо-израильской Шестидневной войны в СССР резко усилилась антисионистская пропаганда, часто переходившая в предубеждение к евреям[16][10]. 9 марта 1968 года 99 известных и молодых математиков подписали протест против незаконной принудительной отправки диссидента Александра Есенина-Вольпина в психиатрическую больницу. После этого многие подписавшие письмо подвергались репрессиям: от них требовали отказа от подписей, их выгоняли с работы, понижали в должности, запрещали выезд за границу[17][18]. Постепенно руководство советской математикой было сменено, а новое начало проводить антисемитскую политику[19][20][21][22][23].
Сотрудник научно-исследовательского правозащитного Центра «Мемориал» Семён Чарный отмечает, что дискриминация была изначально присуща советской системе образования, но она строилась по классовому признаку. Дискриминационная система по национальному признаку с целью недопущения евреев в отдельные вузы возникла в конце 1940-х годов. Полноценно она оформилась и действовала с 1960-х[14][24]. Краткая еврейская энциклопедия пишет, что в этот период «многие факультеты Московского, Ленинградского, Киевского и других университетов, Московский инженерно-физический институт, Московский физико-технический институт были полностью или частично закрыты для евреев. Евреев перестали принимать на работу во многие академические институты»[25].
Одним из наиболее скандальных направлений этой дискриминации было массовое недопущение поступления на механико-математический факультет МГУ абитуриентов еврейского происхождения[26][27][20][23][28][29][30][21][31]. Основными проводниками дискриминационной политики на мехмате Георгий Шпиро называет нынешнего ректора МГУ Виктора Садовничего (в то время руководил работой приёмных комиссий), декана мехмата Олега Лупанова, а также профессора и старшего экзаменатора Александра Мищенко[32]. Александр Шень добавляет к этому списку целый ряд членов приёмных комиссий[21]. О массовой дискриминации евреев в те годы на приёмных экзаменах по математике пишет В. В. Ткачук в популярном пособии «Математика — абитуриенту»[33]. Аналогичная система действовала в МВТУ имени Баумана и некоторых других элитных вузах[14][24].
Евреев, принятых в 1978 году на мехмат МГУ, было значительно меньше, чем в условиях «процентной нормы» Российской империи[1][34] В этот год на мехмат МГУ поступал 21 выпускник одной из московских математических школ, из них 14 русских и 7 евреев. Все 14 русских были приняты, из 7 евреев — только 1 (он получил 1 премию на Международной математической олимпиаде и 3 года подряд получал 1 премию на Всесоюзных олимпиадах). Среди непринятых евреев двое были неоднократными победителями Московской олимпиады[1][комм 1].
Математик и диссидент Валерий Сендеров исследовал способы, которыми администрация мехмата преграждала путь еврейским абитуриентам. Так, наиболее талантливым из них, которых сложно было отсеять иными способами, в качестве задач на вступительных экзаменах предлагалось решать сложнейшие математические задачи всесоюзных и международных математических олимпиад, что было прямо запрещено инструкциями Минвуза СССР. Для отсева также были придуманы специальные задачи, которые имели формальное решение в рамках школьной программы, но решить их за разумное время было невозможно[35] (эти задачи назывались «гробы»[1][29][28]). На устных экзаменах задавались вопросы, выходящие далеко за рамки школьной программы[26][36]. Иногда еврейских абитуриентов на устных экзаменах объединяли в отдельные группы, и аудитории, в которых у них принимали экзамены, на сленге назывались «газовые камеры»[37][38]. По словам профессора Института теоретической физики Университета Миннесоты Михаила Шифмана, поступить на мехмат МГУ «могли только те еврейские абитуриенты, которых по специальным причинам в эти группы не засовывали, например дети профессоров, академиков или других „нужных“ людей»[29]. Сендеров не только исследовал проблему, но составил списки наиболее каверзных задач, подготовил памятку о том, как надо отвечать на экзаменах и помогал абитуриентам в их борьбе с приёмными комиссиями[39]. Результаты своих исследований совместно с Борисом Каневским Сендеров опубликовал в 1980 году в самиздате под названием «Интеллектуальный геноцид».
Даже академик Игорь Шафаревич, известный своим негативным отношениям к евреям, говоря о представительстве разных национальностей в престижных сферах, писал об этих экзаменах[40]:
С другой стороны, нужно сказать, какими средствами эти проблемы решались ещё недавно — например, в математике. О них, конечно, нужно сказать — они были чудовищные. Во время экзаменов происходила борьба, война с подростками, почти детьми. Им задавали бессмысленные или двусмысленные вопросы, сбивающие с толку. Это разрушающе действовало на психологию, на психологию их и других подростков, которые видели, что поступающих для экзаменов делят на группы. Когда они видели, например, что из одной аудитории выходят со сплошными двойками, а другая группа с четвёрками и пятёрками. Создавался класс таких экзаменаторов. Эти люди, конечно, были бы готовы и к другим действиям подобного рода.
Эту дискриминацию специально комментировал академик Андрей Сахаров. Он писал, что аналогичные методы используются не только против еврейских абитуриентов, но и детей диссидентов[41].
Сами задачи, предлагавшиеся еврейским абитуриентам на вступительных экзаменах на мехмате МГУ, получили известность и стали предметом обсуждения в международной научной среде[42][43][44]. Академик Сахаров отмечал, что одну из предлагавшихся еврейским абитуриентам задач он сам решил с трудом в результате часовой работы в условиях тишины и покоя у себя дома, а у абитуриента было всего 20 минут во время экзамена при недоброжелательном экзаменаторе[45]. Сахаров пишет, что для решения он использовал свой значительный опыт в решении сложных математических проблем, а также большой запас математических знаний[41].
Факты дискриминации по национальному признаку были зафиксированы как статистически[1][46], так и документально[47]. Ситуация с приёмом евреев в престижные московские вузы изменилась только с 1988—1990 гг.[4][21]
В середине 1960-х группа антисемитски настроенных академиков по главе с Виноградовым и Понтрягиным подчинила своему влиянию отделение математики АН СССР, получила контроль над редакциями ведущих математических журналов и физико-математическую редакцию издательства «Наука», а затем в середине 1970-х в связи с реорганизацией Высшей аттестационной комиссии получила также контроль над экспертным советом по математике и специализированными учеными советами по защите диссертаций. В результате этого в научной математической среде долгое время проводилась дискриминационная политика по отношению к евреям[4].
Член 10 иностранных академий, один из крупнейших математиков XX века Израиль Гельфанд в течение 31 года не мог стать действительным членом Академии наук СССР из-за противодействия Виноградова и Понтрягина[8][48]. В течение 20 лет (с 1964 по 1984) ни один математик еврейского происхождения не был избран в АН СССР.
Понтрягин и Виноградов добились исключения Григория Маргулиса из делегации на международный конгресс, где Маргулису должны были вручить самую престижную в мировой математике награду — Филдсовскую премию и медаль[49]. Отсутствие Маргулиса на конгрессе стало международным скандалом[50]. После скандала на Математическом конгрессе в Хельсинки в 1978 году Понтрягин перестал представлять СССР в исполкоме Международного математического союза.
Академик Виноградов изгнал из руководимого им Математического института имени Стеклова практически всех евреев за парой исключений[комм 2][7][23][51]. Математики-эмигранты писали, что Виноградов гордился тем, что «очистил» институт от евреев[52][53]. В этом же институте была организована антисемитская лекция писателя Ивана Шевцова, шокировавшая учёных, и лишь Понтрягин заявил, что согласен с ним[26]. Институт ассоциировался, по словам академика Сергея Новикова, с «демонстративным, гнусным антисемитизмом», насаждаемым Виноградовым[23].
В руководимом Понтрягиным «Математическом сборнике» с 1975 года почти перестали публиковаться статьи авторов еврейского происхождения[54]. Согласно статистике, приведённой в американском научном журнале Science, их число сократилось на порядок[55]. Валерий Сендеров утверждает, что опубликованная в журнале «Успехи математических наук» автобиография Понтрягина была резко антисемитской, и что публикация таких материалов в научных журналах была возможна именно в математике, но не в других науках[14].
С середины 1970-х началась кампания по массовому отклонению через ВАК защищённых евреями-математиками кандидатских и докторских диссертаций. Для этого использовались специально заказанные недобросовестные и предвзятые отзывы[4][26][56].
Многие математики сопротивлялись этой политике и протестовали против неё[14]. Доктор физико-математических наук Григорий Фрейман обращаясь в 1977 году с письмом к президенту Академии наук СССР Александрову, называл в качестве основных вдохновителей антисемитизма Виноградова, Карацубу, Ершова, Ширшова, Яблонского и Ульянова[57]
В 1978 году антиеврейская дискриминация в советской математике стала поводом для международного скандала, когда на Международном математическом конгрессе в Хельсинки 15[комм 3] американских математиков распространили документ «Положение в советской математике», описывающий эту систему[58]. В качестве основных проводников этой политики были названы академики Виноградов, Понтрягин, Тихонов, Никольский, Дородницын, декан мехмата МГУ профессор Кострикин и другие[1]. Сам же академик Понтрягин о данной «многотиражной рукописи» написал: «Значительная часть информации, содержавшейся в ней, заведомо ошибочна и, может быть, преднамеренно лжива, значительная часть сомнительна и трудно проверяема»[59].
Документ подписали[60]:
Аналогичные материалы появились в американской печати, в ноябрьском номере журнала «Заметки американского математического общества» и в журнале Science[50]. В Science, кроме общего обзора проблемы и приведения ряда конкретных фактов и статистических данных, была опубликована программа помощи советским математикам-евреям, которая предполагала организацию более эффективных протестных действий против дискриминации и некоторые другие меры[55]. Статьи на эту тему были опубликованы также в The Washington Post[комм 4] и других изданиях.
В мае 1980 года 40 математиков Калифорнийского университета в Беркли и других вузов США объявили бойкот приехавшему по программе Фулбрайта декану механико-математического факультета Новосибирского государственного университета Юрию Ершову в связи с его участием в антисемитской политике против еврейских коллег в СССР. Его выступления сопровождались пикетами и публичными протестами. Этот скандал стал известен как «дело Ершова», он был отмечен американскими СМИ, в частности, The Boston Globe. Письма с призывом к бойкоту подписали Леон Хенкин (англ.), Джулия (англ.) и Рафаэль Робинсон (англ.), Джон Келли (англ.), Стивен Смэйл, Бертон Дребен (англ.), Хилари Патнэм, Акиро Канамори (англ.), Хартли Роджерс (англ.), Сай Фридман (англ.), Ричард Шор (англ.) и ряд других известных учёных. Сам Ершов отрицал обвинения и утверждал, что никогда не руководствовался в работе расовыми и национальными предрассудками[61][62].
Дискриминация евреев при поступлении в МГУ и ряд других престижных вузов стала поводом для создания в Москве неформального семинара под названием «Еврейский народный университет», в котором известные математики читали на добровольных началах лекции не поступившим на мехмат МГУ и в другие престижные вузы. Народный университет действовал с 1978 по 1983 годы[63][47][29].
По той же причине на ряде математических факультетов менее престижных вузов процент еврейских студентов был очень велик. Отсеянные при поступлении в МГУ, МИФИ, МФТИ и тому подобные вузы евреи легко поступали в Московский институт инженеров транспорта (МИИТ), Московский институт нефтехимической и газовой промышленности, Московский институт радиотехники, электроники и автоматики и так далее, где такой дискриминации не было. Бытовала поговорка «Если ты семит[комм 5] — то иди в МИИТ»[64][14].
Валерий Сендеров рассматривает в качестве тяжёлых последствий этой политики, кроме «утечки мозгов», ещё множество погубленных молодых талантов, а также всеобщую деморализацию, когда[14]:
У всех на глазах делалась очевидная неправда, очевидно грязные вещи, очевидное неравенство, и люди должны были смотреть на это, никто даже не пытался оправдываться, просто люди должны были смотреть и молчать. Смотрели и молчали.
Профессор РЭШ Константин Сонин полагает, что следствием антисемитизма 70-80-х стал современный упадок мехмата МГУ, который «когда-то мог соревноваться сразу с несколькими ведущими факультетами Америки, а сейчас, похоже, не входит и в первую тройку в России»[29].
Следствием дискриминации стала массовая эмиграция евреев-математиков из СССР[4][8][10]. Профессор Мелвин Натансон из Университета Нью-Йорка в 1980 году сравнил её с оттоком научных кадров из нацистской Германии и предсказал, что из-за такой политики в будущем СССР не сможет конкурировать с Западом в области науки и будет зависеть от импорта технологий[65].
По причине дискриминации СССР покинули Иосиф Бернштейн (англ.), Давид Каждан, Борис Митягин, Михаил Громов, Виктор Кац, Борис Мойшезон, Илья Пятецкий-Шапиро и многие другие известные учёные. Ряд еврейских учёных-математиков работали в непрофильных институтах, в частности, в физике — Григорий Маргулис, Яков Синай, Марко Вишик и Роланд Добрушин и множество других, или перешли в прикладную науку[66][9]. В 2004 году среди 120 членов отделения математики Национальной академии наук США было восемь еврейских математиков из СССР, постоянно работающих в США (Бернштейн, Дынкин, Элиашберг, Гельфанд, Каждан, Маргулис, Синай, Зельманов), и ещё двое работающих в других странах (Арнольд в России и Громов во Франции)[67].
Факты дискриминации евреев в СССР отрицались властями и так называемым Антисионистским комитетом советской общественности[68]. Академик Понтрягин писал в мемуарах, что он боролся с сионистами, а обвинения в антисемитизме и дискриминации объяснял недовольством эмигрантов, никак не связанным с их национальностью и антисемитизмом, а также тем, что от них ожидают антисоветской информации, которая высоко оплачивается, и на которую есть спрос[59]. Публикации в американских СМИ он объяснял заговором сионистов против СССР[69]. Краткий ответ Понтрягина на обвинения был опубликован в Science 14 сентября 1979 года[70]. Академик Сергей Новиков утверждает, что авторитет Виноградова и Понтрягина как учёных использовался для оправдания политики государственного антисемитизма перед мировой математикой[6].
| Евреи в СССР | |
|---|---|
| До Великой Отечественной войны | Погромы во время Гражданской войны • Евсекция • ОЗЕТ • Крымский проект • Еврейская автономная область |
| Холокост на территории СССР | Холокост в Белоруссии • Холокост на Украине • Холокост в Молдавии • Холокост в Литве • Холокост в Латвии • Холокост в Эстонии • Холокост в России • Еврейский антифашистский комитет |
| После Великой Отечественной войны | Убийство Михоэлса • Борьба с космополитизмом • Дело ЕАК • Дело врачей • Антисемитизм в советской математике • Антисионистский комитет • Отказники • Массовая эмиграция |
| Сионизм в СССР • Антисемитизм в СССР | |