«Левиафа́н» — киноинтерпретация истории библейского персонажа Иова, поданная в условиях современной России режиссёром Андреем Звягинцевым в 2014 году^[3]. Название взято из Книги Иова: Левиафан — мифологическое чудовище. В то время как изначально Левиафан — это библейский образ, в фильме он используется как метафора власти^[4], предложенная Томасом Гоббсом, который в своём трактате сравнил государственную машину с Левиафаном, так как и первое, и последнее уничтожают человеческую природу и свободу^[5][6].

В ноябре 2014 года фильм вышел на экраны в Великобритании^[6]. В России картина вышла в прокат 5 февраля 2015 года^[7]. Главные роли исполнили Алексей Серебряков, Елена Лядова, Владимир Вдовиченков и Роман Мадянов. Над новым кинополотном Звягинцева работала почти та же съёмочная группа, что и над предыдущим, «Еленой»: операторскую работу осуществил Михаил Кричман, музыкальную — Филип Гласс^[8].

Картина вошла в основную конкурсную программу 67-го Каннского кинофестиваля и сразу после показа была высоко оценена российской^[9][10] и зарубежной кинокритикой^[11]. На смотре фильм был удостоен приза за лучший сценарий^[12]. В январе 2015 года «Левиафан» стал первым в истории российским фильмом, удостоенным американской премии «Золотой глобус» в категории «Лучший фильм на иностранном языке», обойдя картины из Польши, Швеции, Эстонии и Израиля. Фильм вошёл в число номинантов на премию «Оскар» в категории «Лучший фильм на иностранном языке» (церемония вручения состоится 22 февраля 2015 года)^[13], а также на премию BAFTA в категории «Лучший фильм не на английском языке» (лауреатом стал польский фильм «Ида»).

Сюжет

Главный герой, автослесарь Николай Сергеев, живёт вместе с женой Лилией и сыном от первой жены Романом в маленьком городке Прибрежный близ Баренцева моря, в доме на берегу небольшой бухты, куда порой заплывают киты. Николай поддерживает приятельские отношения с местным полицейским Поливановым и его супругой, а также с подполковником ДПС Дегтяревым (Степаныч), которому он периодически чинит бесплатно его старенькую «Ниву».

Когда коррумпированный мэр города Вадим Шелевят пытается изъять практически всё имущество Николая — дом, автомастерскую и его собственные земли, установив выкупную сумму в 649 тысяч рублей (которая не позволяет приобрести жильё в городе), главный герой прибегает к помощи старого армейского друга Дмитрия Селезнёва, ныне уважаемого столичного адвоката. После того, как суд во второй раз выносит решение в пользу мэра, Дмитрий определяет единственный способ борьбы с политиком — найти на него убойный компромат^[14].

Вечером после второго суда, когда Николай и Дмитрий обсуждают, что делать дальше, к Николаю приезжает пьяный мэр, оскорбляя его («У тебя никогда никаких прав не было, нет и не будет!»). На следующий день друзья решают воспользоваться этим вторжением и пишут заявление в полицию, однако в итоге в полиции задерживают Николая, который начинает возмущаться тем, что полицейские не хотят принимать такое заявление. Дальнейшие попытки отдать заявление также ни к чему не приводят — в прокуратуре и суде не оказывается на месте уполномоченных людей. Лилия пытается выручить Николая через своих знакомых сотрудников ДПС, обращаясь к жене Поливанова.

Дмитрий идёт на встречу с мэром один. Предъявив мэру папку с компроматом, суть которого в фильме не раскрывается, и намекая на знакомство с влиятельным московским политиком Костровым («членом Комитета»), Дмитрий требует у него не отнимать дом и участок у Сергеева или выплатить ему в качестве справедливой компенсации сумму, рассчитанную независимым оценщиком (3,5 миллиона рублей). После встречи у мэра, пока Николай ещё находится в КПЗ, Лилия и Дмитрий идут обедать в гостиницу, однако всё заканчивается тем, что Лилия изменяет Николаю с Дмитрием. В тот же день благодаря помощи знакомых Николая освобождают.

Через несколько дней Николай с семьёй и друзьями едет по приглашению Степаныча на пикник с шашлыком, выпивкой и стрельбой по бутылкам, во время которого сын Николая Роман обнаруживает неподалёку Лилию, свою мачеху, предающуюся любовным утехам с адвокатом Дмитрием. Между мужчинами на пикнике завязывается драка, пикник преждевременно сворачивается. Лилия отвозит побитого Дмитрия в гостиницу, между ними происходит объяснение, и в итоге она возвращается к Николаю, который сидит и выпивает дома с Поливановыми.

Мэр серьёзно напуган предъявленным ему компроматом, однако, посовещавшись с местными правоохранителями (судья, прокурор и начальник полиции), наведя справки на адвоката и заручившись моральной поддержкой местного архиерея, решает не идти на поводу у шантажиста, а заманивает его в безлюдное место, где вместе со своими подручными избивает Дмитрия и угрожает ему убийством^[15].

После случая на пикнике и угроз от мэра Дмитрий уезжает в Москву, а Николай прощает Лилию. Однако Роман обвиняет Лилию в том, что она виновата во всём произошедшем, требует, чтобы она ушла из семьи. На следующее утро Лилия выходит из дома и на берегу бухты видит ныряющего кита. В тот день она не приходит на работу и не отвечает на звонки. Вскоре её обнаруживают погибшей при неясных обстоятельствах. Убитый горем и изрядно подвыпивший Николай встречает в магазине местного священника отца Василия и задаёт ему дерзкие вопросы: «Ну и чё, где твой ... Бог, ... милосердный? [...] Если я стану в храме поклоны бить, так вы что, жену мне воскресите?», на что тот отвечает «Не знаю, пути Господни неисповедимы» и произносит отрывок из Книги Иова (Иов. 40:20)^[16], попутно сравнив злоключения Николая со страданиями Иова.

Николая арестовывают по подозрению в убийстве собственной супруги, а его дом разрушают экскаватором. Ряд улик (включая молоток, которым якобы был нанесён удар Лилии, впоследствии обнаруженный в доме Николая), по мнению следователя, указывают на вину Николая. Суд признаёт Сергеева виновным и определяет ему 15 лет лишения свободы, а Романа берут под опеку супруги Поливановы. Мэр, узнав про приговор, выражает явное удовлетворение — «будет знать, на кого залупаться».

В финале фильма тот самый архиерей в большом храме, построенном на месте снесённого дома Николая^[17][18], в присутствии самого мэра и других высокопоставленных гостей, обращается с проповедью об истине и правде, а Шелевят наклоняется к своему сыну и, показывая на икону Иисуса Христа, говорит: «Это наш Господь, он всё видит».

Герои фильма

Образы основных героев

• Николай Сергеев — главный персонаж, вышедший на бой с властью и не желающий отдавать свой дом и свою землю.^[15] «Маленький человек», противостоящий «системе», в обычной жизни — «золоторукий автослесарь», заботящийся о своём благосостоянии, «симпатичный и безотказный терпила советского замеса, человек без особых амбиций, буйный во хмелю и тайно нелюбимый любимой женой», при этом серьёзно пьёт и «не ангельского темперамента», которого в процессе развития сюжетной линии все предают и «обирают до нитки».
• Лилия — жена Николая, работающая на рыбозаводе у ленты транспортёра, скучающая от однообразия будней. «Женщина с суровым северным опытом жизни», имеющая приличный опыт употребления алкоголя и прекрасно понимающая характер супруга и его друзей, но в то же время — «пьяная баба себе не хозяйка» — это она соблазнила Дмитрия, приехавшего помочь её мужу защитить свои интересы, сначала в гостиничном номере («но тут муж ничего не узнает»), а затем — вторично на пикнике, чуть ли не на глазах у подвыпившего мужа и его друзей.^[15][19];
• Роман — сын Николая, «злой мальчик», ненавидящий свою мачеху, которому «здесь ещё жить, а какая тут может быть жизнь — непонятно»;
• Дмитрий — столичный адвокат и армейский товарищ Николая, приехавший к нему и пытающийся выпутать его из неприятностей, схватив мэра «за Фаберже»; по собственному признанию, «не верит в Бога, но верит в факты»^[20];
• Мэр города — «хмельной от власти мэр, единоличный хозяин берега и моря, „руки по локоть“, решивший „прикарманить“ место на берегу», в глазах которого автомеханик Коля и другие представители населения — «насекомые, тонущие в говне», необходимые исключительно для того, чтобы проголосовать на предстоящих в следующем году выборах;
• Архиерей — духовный покровитель коррупционной верхушки (мэр-судья-прокурор-главный «мент»), наставляющий мэра «показать силу»

Собирательный образ Левиафана

• Левиафан (собирательный образ) — «олицетворение сатанинского беспощадного хаоса», иллюстрируемое лежащим на мели гигантским скелетом ископаемого животного — имя, которым маскируется власть, воплощённая в первую голову в образе мэра — невидный мужик с казённым лицом, блатной ухмылкой и хозяйскими замашками — он и есть гидра^[15]. Государство, которое «изощрённо и не без удовольствия при малейшем неповиновении скрутит, задушит в смертельном объятии и разотрёт в пыль»^[21]. Киновед А. В. Долин выделяет в фильме трёх левиафанов:^[22]
  1) «остов кита на берегу, куда сбегает из дома подросток Ромка».
  2) «спина морского чудовища, играющего в неспокойных волнах», которое «замечает в море с обрыва его мачеха Лиля», являющееся последним из живых существ, «что она видит перед смертью».
  3) Третий левиафан представлен «Николаю в словах священника, отца Василия, цитирующего строки из Писания», а именно: «Можешь ли ты удою вытащить левиафана и веревкою схватить за язык его? вденешь ли кольцо в ноздри его? проколешь ли иглою челюсть его? будет ли он много умолять тебя и будет ли говорить с тобою кротко? сделает ли он договор с тобою, и возьмешь ли его навсегда себе в рабы?» (Иов. 40:20)

В ролях

История создания

Весной 2008 года Звягинцеву рассказали историю американского сварщика Марвина Химейера, у которого местный цементный завод пытался отобрать дом, после чего он заперся в бульдозере, разрушил здание завода и ещё несколько сооружений, а затем покончил жизнь самоубийством^{[23][уточ. 1]}. Звягинцев загорелся идеей снять фильм в США по этим событиям, но потом прочёл новеллу Генриха фон Клейста «Михаэль Кольхаас» со схожим сюжетом и решил, что имеет дело с вечным мотивом, а действие фильма следует перенести в современную Россию^[24]. По признанию Звягинцева, данному им в интервью Виктору Матизену, «поначалу хотели посадить его на трактор, чтобы он своротил мэрию».

Старт работы над новым фильмом Звягинцева был дан в июле 2012 года, к процессу подключился продюсер Александр Роднянский^[25]. В мае 2013 года декорации были отстроены в городе Кировске Мурманской области (художник Андрей Понкратов), с августа по октябрь там же прошли съёмки^[25]. Дополнительные съёмки были проведены в городах Мончегорск^[26] и Оленегорск^[27], селе Териберка^[8]; режиссёр как будто облюбовал берег Баренцева моря даже не за экзотическую дикую красоту, а за сохранившуюся первозданность, снятую «так, будто мы застали Вселенную в дни первотворения, когда в морской стихии безраздельно властвовал левиафан»^[15]. Звягинцев искал «заштатный маленький городок», съёмочная группа побывала во Владимире, Пскове, Астрахани, доехали до Белоруссии, но в качестве места для съёмок выбрали всё же Кировск^[8]. «Пока искали натуру, менялся замысел, появился новый финал», — говорил режиссёр^[8].

Целый год Звягинцев подыскивал нужных актёров^[28]. Алексей Серебряков, исполнивший главную роль, полностью вжился в образ, не покидал Териберку два с половиной месяца, не поддерживал никаких связей с внешним миром^[8].

Звягинцев говорил:^[25]

Для меня новый фильм по сравнению, скажем, с «Еленой» будет непривычно многолюдным. Круг центральных героев — это шесть-семь человек, но в целом в картине прописано более 15 персонажей. И все они для нас очень важны. Сюжет постепенно будет вовлекать их одного за другим в полную драматизма воронку.

Над фильмом работали около 80 человек, нужно было успеть завершить съёмочный процесс до 17 сентября, так как в последние сто лет, приблизительно в этот день, в этом регионе начинает выпадать снег^[8].

Проблематика фильма

Власть и её взаимоотношения с человеком

Смысл фильма — реалистичное отображение социальной жизни в эпоху перемен, которую надо «видеть и чувствовать», «не бояться смотреть ей в глаза» и которая «бывает покруче самых жестких придумок», а более конкретно — «убийственное портретирование путинской вертикали в действии»^[15]. По одному из отзывов в The New York Times, режиссёр не щадит никого, в том числе и Владимира Путина, чье неулыбчивое лицо смотрит сверху вниз с портрета на стене в кабинете мэра города, где и совершаются худшие махинации. Комментируя картину в интервью The Guardian, он охарактеризовал современную Россию как феодальную систему, где всё находится в руках одного человека, все остальные находятся в вертикали подчинения, а живя в ней, ощущаешь себя как на минном поле, причём «у вас нет особых перспектив — ни в жизни, ни в профессии, ни в карьере, если вы не „подключены“ к ценностям системы. Это глупое устройство общества, которое является вечным проклятием нашей территории»^[23].

Отсылая к библейской «Книге Иова», режиссёр проводит параллель между судьбой ветхозаветного праведника, подвергаемого различным испытаниям, и судьбой современного грешника, не задумывающегося о смысле своей жизни^[15]. Сюжет Иова, подвергаемого испытаниям, но не утратившего веру, трансформируется в картину противостояния отдельно взятого человека и неподконтрольного ему государства, изначально призванного защищать и оберегать, но в кинокартине государство — Левиафан, который «изощрённо и не без удовольствия при малейшем неповиновении скрутит, задушит в смертельном объятии и разотрет в пыль», а по ходу сюжета «вертикаль власти всей своей силищей и беспощадностью обрушивается на голову рядового автомеханика Коли»^[21]. По мнению философа и культуролога Бориса Парамонова, фильм в образе скелета кита на морском берегу показывает, что Левиафана в понимании Томаса Гоббса — государства, защищающего граждан от всякого индивидуального произвола, — нет в нынешней российской жизни, поскольку в ней царит всевластие преступников^[29].

Критика социальной реальности и проблемы нравственности

Имеет в фильме место и критика социальной реальности, выходящей за пределы взаимоотношений человека с государством: «Главные фигуранты этой истории, исполненные лучших намерений, только и делают, что преступают»: мэр возжелал чужой дом, судьи «послушно лжесвидетельствуют», а адюльтер Дмитрия с Лилией — «не такой уж тяжкий грех по нынешним представлениям», но не из-за него ли, задаётся вопросом один из кинокритиков, захлебнулось судебное разбирательство, а слабая надежда выиграть дело обернулась новым тягчайшим обвинением?^[15]. «Кроме жертвы Николая, которого обирают до нитки, здесь все предают всех. Все друг перед другом виноваты. Люди в общем неплохие, даже симпатичные, сочувствующие»^[21]. Дмитрий Быков задаётся риторическим вопросом: «неужели действительно власть виновата в том, что все герои картины друг друга ненавидят, адски пьют, ни во что не верят и все терпят?»^[19].

А драматург Аркадий Застырец, отмечая некоторое ментальное сходство между главным героем и его оппонентом (оба подчиняют жизнь своему благосостоянию и «на равных разговаривают, на равных водкой залив пустые души свои»), предлагает провести мысленный эксперимент, убрав из картины всех персонажей, притесняющих главного героя (ненавистного мэра, ненужных церковников, продажных судей), и обнаружить, что судьба всё равно останется незавидной, а жизнь — бессмысленной^[30].

Церковная проблематика

Значительное место в фильме занимает и церковная проблематика. По мнению Дмитрия Быкова, Звягинцев — пока единственный, кто отважился высказаться об отпадении России от Бога и о том, какую роль сыграла в этом официальная церковь^[19]. Как отмечает кинокритик Е. М. Стишова

Ближе к финалу есть эпизод случайной встречи Николая с местным батюшкой на выходе из магазина. Батюшка укоряет Николая: мол, в храм не ходишь, не исповедуешься, не причащаешься… На что пьяненький Николай отвечает задиристо: стану в храме поклоны бить, так вы что — жену мне вернете? Зато тот, кто убил Лилю, обобрал Николая и всю округу, тот, кто сошлёт свою жертву на двадцать лет, только бы с глаз долой и концы в воду, коррумпированный госслужащий районного масштаба, ворюга ненасытный — он-то примерный прихожанин. По выходным в церковь ходит, то и дело навещает местного иерарха, вместе с ним водочку закусывает семужкой и внимает сладостным речам его: всякая власть – от Бога. В чем смысл этой антиномии? Уж точно не в том, что «Блажен человек, которого вразумляет Бог, и потому наказания Вседержителева не отвергай» (Иов. 5:18). Николай не понимает своего избранничества, да и не примет его, как ни растолковывай его удел. И не получит воздаяния от Господа своего за утраты и потери, как получил их сполна Иов. Потому как терпел все и не богохульствовал.^[15]

Комментируя фильм и апеллируя к Достоевскому, режиссёр говорит о том, как люди приспособили учение Христа к своим плотским нуждам и скудным рабским представлениям, и осуждает церковных иерархов, принимающих дорогие дары от людей, которые творят беззаконие, воруют и бесчинствуют, и молчат, «соработничают», когда надо дать оценку их нравственным деяниям. «Задумайтесь, что бы сделал Христос, если бы явился в кабинет к такому служителю?» — задаётся риторическим вопросом Звягинцев^[23].

Художественное своеобразие

Фильм содержит остросюжетные повороты с криминальными историями, любовным треугольником, изменой и таинственной гибелью героини. Начало фильма — мощно оркестрированная и крайне экспрессивная увертюра в исполнении Михаила Кричмана: «скалистый берег пожирают волны леденящего Баренцева моря, словно сам библейский Левиафан — олицетворение сатанинского беспощадного хаоса „кипятит пучину“», рядом с кладбищем кораблей в тихой заводи лежит гигантский скелет «то ли кита, то ли самого спрута Левиафана, чёрное тело которого на миг показавшись в волнах, призовет к себе очередную жертву»^[21].

В фильме используется простой и наглядный приём: медленное, «гипнотизирующее» приближение камеры с переходом от общего плана к крупному, что даёт эффект увеличения «пока ещё худосочного и невзрачного левиафана». Это и лицо судьи, «бесстрастной скороговоркой читающей приговор» (в начале фильма Николай лишается дома, в конце — свободы), и архиерей, читающий праздничную проповедь: «лицо всё больше, голос — громче и уверенней», при этом «виртуозное воспроизведение несуразно длинной судебной речи» запараллелено с проповедью, позаимствованной из реальности^[23]. При этом вначале противник выглядит конкретно — немолодой пьющий мэр, смешной своими комичными ужимками и параноидально боящийся предстоящих в следующем году выборов, «идолище поганое — такое свалить сложно, но можно», и Николай с Дмитрием надеются взять его «за Фаберже».^[31] Однако «короля делает свита», и бледные и невыразительные поначалу тарасовы-горюновы-ткачуки как будто размножаются делением, не оставляя шанса на достойное противостояние. Справься с одним, и из-за угла выйдет второй, третий, двадцать пятый, и даже два следователя, арестовывающие Николая, пугающе похожи друг на друга.

В фильме два раза упоминается «панк-молебен» Pussy Riot — ближе к концу фильма название группы мелькает на экране телевизора, а в концовке эту акцию упоминает архиерей в своей проповеди^[23].

Финальная сцена фильма отличается от положенной в основу сюжета реальной истории, в ходе которой герой разрушает бульдозером здания своих обидчиков. «Тихий и безутешный финал» — осмысленный приём, придуманный по ходу съёмок; по словам режиссёра. «Если бы мы заканчивали бунтом, на титрах все бы завершилось. Зритель получил бы этот трудный вдох длиной в фильм, потом выдохнул бы, и удовлетворенный вышел из зала. Не удалось бы дать ощущение тотальной непостижимой безнадежности происходящего»^[21]. При этом эпилог, зарифмованный с прологом и представляющий точно те же пейзажи, но уже застывшие, замороженные, ледяные, «читается как приговор цивилизации и претензиям людей на связь с вышним миром»^[23].

Показы и выход в прокат

Фильм «Левиафан» должен был открывать программу российского кино на 36-м Московском международном кинофестивале. Но показ не состоялся — из-за ненормативной лексики фильму не было выдано прокатное удостоверение в России^[32]. В конце июня прокатное удостоверение было получено с ограничением по возрасту «18+» в связи с наличием нецензурной лексики^[33]. Прокатное удостоверение «Левиафан» получил до 1 июля 2014 года, то есть до вступления в силу закона о запрете нецензурной лексики в кино, и может быть показан в первоначальном виде. Однако продюсер картины Александр Роднянский заметил, что мат в фильме всё равно придётся править. «Прокатное удостоверение мы действительно получили, но это не освобождает нас от ответственности за соблюдение закона РФ». Мат в фильме будет переозвучен или попросту «запикан»^[34][35].

По словам режиссёра, мат пришлось вырезать «по живому»: «Артикуляция есть, а звука нет — это травма. Эти два дня я сидел и чертыхался, вспоминал их всех, этих депутатов, прозаседавшихся, весь этот идиотизм. Я надеюсь, что будет инициатива к пересмотру этого закона, потому что совершенно очевидно, что есть запретительные меры, есть острожный ненорматив, есть „18+“ — этого достаточно. Кинозал — это место, где взрослый, ответственный человек приобретает в кассе билет. Билет является нашим с ним соглашением. Я хочу показать картину вот в таком виде, а он готов её посмотреть в таком виде. Почему сюда вмешивается третья сторона? Откуда? Что это за дичь такая?»^[36].

В январе 2015 года, за месяц до предполагаемого начала кинопроката в России, пиратские копии фильма были нелегально выложены в Интернет и просмотрены многими зрителями и кинокритиками. Роднянский подозревает в этом отборщиков одного из кинофестивалей. Писатель Дмитрий Быков ввиду сомнительных, по его оценке, шансов на успех российского проката, советует продюсерам радоваться тому, что фильм в пиратской копии увидят хотя бы жители северных территорий, в которых и о которых он снят, и даже подозревает их самих в распространении фильма таким способом^[19].

Для посмотревших пиратскую копию фильма и желающих отблагодарить его создателей открылся сайт www.leviathan-film.ru. По словам продюсера фильма, полученные денежные средства будут переданы в благотворительный фонд «Подари жизнь»^[37].

Православные активисты обратились к министру культуры Владимиру Мединскому с просьбой запретить показ фильма в России^[38].

Реакция

В России

В России фильм вызвал неоднозначную реакцию как стороны кинокритиков, так и общественности.

Пресса, критики

Обозреватель «Новой газеты» кинокритик Лариса Малюкова: «Левиафан», четвёртый фильм Андрея Звягинцева — самый брутальный портрет современной России со времён «Груза 200» <…> Монструозный «Левиафан» и не хочет нравиться, он груб, порой смешон, порой вульгарен. Здесь всего через край: и водки, и шансона, и гнева. И безысходности"^[21].

Кинокритик Елена Стишова в журнале «Искусство кино» отмечала, что предвидит трудности в восприятии реалистичной картины российской публикой, привыкшей к «попкорну» (в то время как «правда жизни под хруст кукурузы не катит») и одновременно — к криминальным боевикам, на фоне которых сцены бандитского беспредела выглядят привычно^[15].

Кандидат искусствоведения, кинокритик Алёна Солнцева считает, что название фильма «сразу отсылает зрителя к одному из основных конфликтов мировой культуры — спору между Богом и дьяволом за душу человека». Она отмечает, что «Левиафан — символ государства лишь во вторую очередь», поскольку «эту ассоциацию Гоббс использовал именно потому, что в библейской традиции Левиафан и есть одно из имен дьявола, то есть того хтонического зла, что изначально враждебно человеку и его попыткам найти гармонию». Она указывает на то, что действие фильма «происходит в таком месте, где холодная и зловещая красота природы доминирует над человеком, где чувствуется (и великолепно передана камерой оператора Кричмана) первобытная мощь природы, её давление — равнодушное и неотвратимое.»^[39]

Искусствовед Аркадий Штейнер на Лента.ру отмечает, что «это большой фильм, мастерски снятый, с прекрасной актерской игрой» и считает, что перекличек с фильмом «Город Зеро» у фильма Звягицева «слишком много, чтобы это было случайностью»^[40]

Журналист и писатель Дмитрий Быков назвал «Левиафан» мрачным и сильным фильмом, но в то же время конъюнктурным, «невнятным». Быков указал на большое количество нестыковок в сценарии^[41]. Также он отметил, что фильм «типично русская по нынешним временам попытка высказаться без попытки разобраться…»^[19].

Кинокритик Сергей Сычёв отмечает, что «есть в фильме другой священник, бедный, бескорыстный и по-настоящему праведный, но с архиереем они стоят в одном храме. Всё это позволило ряду критиков приклеить к фильму ярлык антиклерикальности, что, пожалуй, не совсем так, иначе не было бы второго священника»^[42].

Драматург Аркадий Застырец отмечал, что «конечно, эта актуальная философская притча — никакой не портрет современной России. Хотя материал в картине использован несомненно российский, и знание о том, что в основе сценария — история гражданина США, дела тут не меняет»^[30].

Писатель-сатирик Виктор Шендерович подчеркивает разоблачительное значение фильма: «… на наших ворах полыхает шапка… Воры узнали себя в героях кино — и верещат отвратительными голосами. Их нескрываемая обида на Звягинцева — явка с повинной: так обижаются только на правду»^[43].

По наблюдениям журналиста Юрия Сапрыкина, фильм ещё до выхода в прокат расколол российских зрителей, в зависимости от политических убеждений воспринимающих его как «смелое разоблачение путинского режима» или «конъюнктурную русофобскую поделку на потребу Западу»^[44].

Библеист, публицист, писатель и переводчик А. С. Десницкий считает, что фильм «целиком и полностью — за церковь, которой нам так часто не хватает» и отмечает, что «христианам стоит не обижаться, не оправдываться, не пытаться кому-то что-то доказать, а задуматься».^[45]

По мнению издания Gazeta.ru, те, кто считает фильм «русофобским» и «истинно патриотическим» не о добре и зле, представления о которых у тех и других примерно одинаковы, а о его количестве в современной России — «все ли поголовно в России пьют, все ли, если есть возможность, воруют и много ли среди служителей церкви фарисеев»^[46].

Фильм получил резко негативные отзывы от политолога Сергея Маркова, назвавшего его «антироссийским политическим заказом, снятым на российские бюджетные деньги» и «фильмом новой холодной войны Запада против России»^[47].

Главный редактор газеты Культура, театральный критик Елена Ямпольская крайне отрицательно отозвалась о фильме, сказав что: «Убеждена: каждый спущенный в эту бездну бюджетный рубль обязаны компенсировать конкретные лица. Репутацией, должностью, собственным кошельком.» и что «проблема «Левиафана» вовсе не в мате. А в том, что герой Мадянова на слух — самозванец, не принадлежащий ни к одной системе — ни к чиновничьей, ни к блатной. Аморфная, стертая, лингвистически безликая речь выдает в нём (чтобы не сказать — в авторе диалогов) дилетанта и фраера.» В то же время она высказала мнение, что «особой опасности для российской публики „Левиафан“ не представляет».^[48].

Официальные лица

Министр культуры РФ Владимир Мединский после просмотра фильма заявил, что лента оставила у него «сложные» впечатления. Так, его поразила ненормативная лексика героев фильма, а также постоянное употребление ими алкогольных напитков. По мнению Мединского, фильм не пострадает от того, что из него вырежут мат. Фильм талантливый, но он ему не понравился^[49].

Татьяна Трубилина, глава села Териберка (Мурманская область), в котором снимался фильм, 12 января 2015 года выступила против показа ленты на больших экранах: «Впечатлений (от фильма) особых нет, мы здесь все алкаши, живущие в собственной помойке. С эстетической точки зрения я против показа, я вообще не знаю, кому этот фильм стоит смотреть»^[50][51].

Позднее в некоторых СМИ прошла информация, о том что администрация Мурманской области настоятельно рекомендовала кинотеатрам отказаться от показа фильма, однако губернатор Марина Ковтун опровергла эту информацию: Всех пишущих о запрете показа фильма «Левиафан» прошу успокоиться. Такого запрета просто не может быть. И потом мы живем в век Интернета:)^[52].

Религиозные деятели

Митрополит Мурманский и Мончегорский Симон (Гетя) (в пределах митрополии, которой он управляет снимался «Левиафан») в ответ на просьбу радиостанции «Говорит Москва» оценить фильм Звягинцева отметил, что «Он мне понравился. Фильм честный» и запрещать показ фильм не следует. Говоря о наличии в фильме обсценной лексии Симон заметил, что «Мат, на который в данной ситуации ссылаются, к большому сожалению, стал нашей позорной действительностью, и в фильме его не больше, чем в жизни, чего уж тут лицемерить» и «Кроме стыда за мат, ужасно удручает водка-водка-водка, которая везде и всюду. Однако в целом фильм вдохновляет тем, что в нём указано на жизненные проблемы страны, как на зияющие раны тела, от которых оно разлагается, страдает и умирает. Необходимо серьёзное врачевание».^[53][54]

Протодиакон Андрей Кураев отмечал, что фильм Звягинцева совершенно не является антицерковным или антиправославным, поскольку обращается к теме «маленького человека» и «предостерегает от того, чтобы церковь не стала одной из шестерёнок безжалостного „Левиафана“ и маховиком власти», а антиклерикализм присутствует, поскольку «когда духовенство вмешивается в дела государственного управления, это называется клерикализм», который «запрещён российской Конституцией, и антиклерикальное высказывание находится в рамках закона и даже в интересах церкви»^[55][56]

Общественность

Власти Самары получили коллективное письмо с просьбой наказать исполнителя роли архиерея Валерия Гришко^{[уточ. 2]} за участие в «клеветническом опусе» и «изощренном поношении Российской власти и Православной Церкви»^[57].

За рубежом

Британский киножурнал Sight & Sound признал «Левиафан» одним из десяти лучших фильмов 2014 года^[58]. Согласно данным интернет-агрегатора Metacritic, «Левиафан» стал одной из тридцати картин, чьи наименования чаще всего встречались в списках лучших фильмов года^[59].

Британский кинокритик Питер Брэдшоу в газете The Guardian назвал фильм «величественным» и упомянул о мотивах других кинокартин, привнесённых режиссёром в «Левиафан»^[6][60]:

Этот величественный российский фильм переносит в современную российскую действительность ниспосланное на библейского Иова страшное испытание. «Левиафан» — трагическая драма, захватывающая своей моральной серьёзностью. Суровость и сила этой ленты возвышают её на уровень ужасающего, беспощадного величия.

Британский ультралевый таблоид Morning Star охарактеризовал картину как беспощадное обличение «коалиции капиталистических гангстеров и святош, уничтожающих последние крупицы социализма в России» и политическую притчу о классовой системе^[6].

Британская газета Evening Standard писала, что «нам вбивают в голову мысль о неизбывности коррупции и религиозного лицемерия в России. Мелькнувшие на заднем плане кадры Pussy Riot должны, казалось бы, придать фильму злободневности, но все равно главная мысль состоит в том, что в России так было всегда. И если путинская Россия не хуже всего того, что ей предшествовало, если страдания — всего лишь неотъемлемая часть панорамы российской жизни, то почему нас должна так волновать судьба Коли и его семьи? Предполагается, что мы должны выйти из зала, озадаченные Большими Вопросами. Вместо этого мы восторгаемся великолепно снятыми северными пейзажами (одна из прибрежных пещер светится в темноте, как Сикстинская капелла). Путин может спать спокойно: у этого зверя зубов нет»^[6].

International Business Times (англ.)русск. считает, что «в „Левиафане“ есть сцена загородного пикника, где, напившись водки, герои стреляют по мишеням — портретам бывших советских лидеров: от Ленина до Горбачева. А на вопрос, где же вожди посовременней, звучит циничный ответ: „Еще не дозрели“. Совершенно очевидно, что стоит за замыслом авторов. Поразительно, насколько (при том, что 25 % бюджета фильма поступило от Министерства культуры России) он стал беспощадной критикой коррупции в путинской России. Куда более тонкой и ничуть не менее жесткой, чем панковские эскапады Pussy Riot»^[6].

Награды

Номинации

Уточнения