Архимандри́т Митрофа́н (в миру Михаи́л Влади́мирович Яросла́вцев; 30 декабря 1883 (11 января 1884), Тула — 28 января 1954, Рабат, Марокко) — архимандрит Русской православной церкви, настоятель Воскресенского храма в Рабате. До принятия священства — генерал-майор белой армии.

Семья и образование

Родился в семье отставного капитана.

Окончил Первый Московский кадетский корпус, Александровское военное училище.

Офицер русской армии

С 1905 года служил в 68-м Лейб-Бородинском императора Александра III полку. Летом 1905 был отправлен в Маньчжурию для участия в русско-японской войне. Вместе со своим полком выступил на фронт Первой мировой войны. Был полковым адъютантом, командовал 2-м, в сентябре 1916 — 4-м батальоном. В боях был ранен и контужен. С февраля 1917 — подполковник, командир 1-го батальона полка. В 1917 в чине полковника командовал 301-м Бобруйским пехотным полком. В феврале 1918 во время наступления немецких войск был взят в плен.

Участник белого движения

В ноябре 1918 прибыл из Германии в белый Псковский добровольческий корпус, где занимал должности помощника командира Псковского полка, помощника начальника Западного отряда, исполняющим должность дежурного генерала. С апреля 1919 — командир Островского полка. Проявил себя энергичным командиром. В мае 1919 полк вместе с приданным ему конно-егерским дивизионом занял Копорье, нанеся поражение двум красным полкам, отрядам моряков и курсантов. Был назначен командиром 2-й дивизии, входившей в состав 1-го корпуса Северо-Западной армии. После контрнаступления красных длительное время вёл оборонительные бои в районе Копорья, умело маневрируя, противостоял превосходящим силам Красной армии. 24 июля 1919 произведён в генерал-майоры. Затем без серьёзных потерь отступил за реку Луга, где дивизия закрепилась и отбила попытки красных форсировать реку.

В октябре 1919 во главе 2-й дивизии участвовал в наступлении Северо-Западной армии на Петроград. Дивизия приняла участие в занятии Гатчины, после ожесточённых боёв, прорвалась к Царскому Селу и 21 октября смогла занять центр города и приступила к подготовке штурма Пулковских высот. После начала контрнаступления красных войск был вынужден отступить и вёл оборонительные бои за Гатчину, отступив только после получения приказа. В середине ноября, как и во время предыдущего наступления, отвёл свою дивизию за реку Луга. Принял командование вновь сформированной 3-й дивизией.

Эмигрант

В 1921 году жил в Польше, где был военным консультантом председателя Русского эвакуационного комитета Б. В. Савинкова. Находился в лагере для интернированных в Ломже под Варшавой. Затем жил во Франции, где работал консьержем, разнорабочим на вокзале, рабочим на парижских заводах (в том числе, в 1926—1927 — на заводе «Ситроен»). Некоторое время был шофёром-механиком, работал в книжной торговле. Затем переехал в Ниццу, где работал водителем прокатных автомобилей, а в 1931—1935 вновь был консьержем. Автор статей по истории Северо-Западной армии, опубликованных в изданиях «Служба связи Ливенцев и Северозападников» (Рига) и «Время» (Шанхай).

Священнослужитель

После кончины супруги, последовавшей 31 декабря 1932 года, имея в роду нескольких духовных лиц, а родоночальником — преподобного Паисия Галичского, избрал духовную стезю. Переехал в Болгарию, где окончил Пастырско-богословское училище при монастыре святого Кирика, учился на богословском факультете Софийского университета.

Архиепископом Владимиром (Тихоницким) на праздник Благовещения 7 апреля 1937 года рукоположён в сан диакона, 11 апреля, в день памяти преподобного Иоанна Лествичника, — в сан иерея в юрисдикции Константинопольского Патриархата (Западноевропейский Экзархат русской традиции).

С 27 апреля 1937 года служит в Свято-Троицком храме города Хурибга в Марокко. Утверждён настоятелем прихода грамотой Патриарха Александрийского от 29 июня^[1]. Был духовным пастырем русских рабочих, трудившихся на фосфатном предприятии.

3 апреля 1940 года архимандритом Варсонофием (Толстухиным) был пострижен в монашество с наречением имени в честь святителя Воронежского и Чудотворца Митрофана.

К Рождеству 1946 года возведён в сан игумена (указ от 24 декабря 1945 года). По примеру митрополита Евлогия вместе с духовенством марокканского благочиния перешёл в юрисдикцию Московского Патриархата.

Одновременно с настоятельством в Хурибге состоял в должности разъездного по городам Марокко священника, проживая при Воскресенском храме Рабата.

В мае 1949 года митрополитом Серафимом (Лукьяновым) возведён в сан архимандрита.

С 27 апреля 1952 года — настоятель Воскресенского храма в Рабате. Публиковался в церковных журналах. По воспоминаниям современников,

всегда безукоризненный в исполнении своего долга, богато одарённый прекрасными духовными качествами, он был истинным утешением для очень многих из паствы своей… Бескорыстно, с открытым сердцем, не покладая рук своих, служил он всем, без различия возраста и состояния.

Отстаивал единство Воскресенского прихода Рабата с Московским Патриархатом в полемике с прот. Митрофаном Зноско-Боровским, настоятелем Успенского прихода РПЦЗ в Касабланке^[2].

Скончался 28 января 1954 года в Рабате и похоронен в православной часовне на местном христианском кладбище (в 1 км к югу от Воскресенского храма). Кончине предшествовала госпитализация из-за тяжёлого воспаления лёгких. Несмотря на болезнь, вышел из госпиталя раньше времени и отслужил литургию 24 января. Последний рапорт в Париж написал за день до кончины, сообщив о своём неважном самочувствии и постоянной опеке со стороны прихожан и врачей.

Оставил после себя записи, в которых, в частности, дал такую характеристику «петербургскому периоду» истории Русской церкви и церковной позиции части эмиграции:

Государственные охранители, блюстители, законники и бюрократы, обступившие Церковь глухою стеною, оттеснили от неё верующих духом и истиною. Мнимые христиане превратили свою веру в обряды и внешние дела, историю церкви правили и утратили силу духа, понятие о сущности веры. Л. Толстой пророчески и пламенно призывал к покаянию, но предлагал ложные методы лечения; он был чужд Духа Святого, односторонне и узко понимал Евангелие и отвергал Церковь. Он изучал буддизм и другие восточные верования и не удосужился проштудировать православное богословие. Христианская кровь льётся теперь во имя трех идолов — класса, расы и государства; любовь христианская объявлена слабостью, смирение презирается, свобода духа попирается, во всем насилие, а все вместе — действие силы антихриста. Много среди нас эмигрантов заблуждающихся, видящих в Православной Церкви лишь старый быт, осколок великой русской государственности. Этим они снижают роль Христа-Бога до роли государственного вождя России, а Его Святую Церковь до министерского департамента, как и было в синодальное время, иными словами, кощунствуют над самым святым в христианстве понятием.

Примечания