13-04-2023
Монастырь | |
Неа Мони
Νέα Μονή |
|
|
|
Страна | Греция |
Остров | Хиос |
Конфессия | Православие |
Тип | женский (с 1952 года) |
Дата основания | 1040-е годы |
Основные даты: 1042—1056 — Создание мозаик кафоликона
|
|
Статус | памятник Всемирного наследия ЮНЕСКО |
Состояние | действующий монастырь |
Неа Мони на Викискладе |
Не́а Мони́ (греч. Νέα Μονή — «новый монастырь») — православный монастырь на острове Хиос (Греция), основанный в первой половине XI века. Монастырь, будучи ставропигией константинопольского патриарха, благополучно пережил турецкое завоевание. Неа Мони сильно пострадал в ходе хиосской резни 1822 года и землетрясения 1881 года. К середине XX века количество монахов в нём резко сократилось, и он был преобразован в женский монастырь.
Неа Мони знаменит мозаиками периода Македонской династии, украшающими его кафоликон. В 1990 году монастырь включён в число объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО.
Содержание |
Монастырь был основан византийским императором Константином IX, его супругой Зоей и её сестрой Феодорой.[1] Его строительство связано с преданием, что на этом месте три монаха — Никита, Иоанн и Иосиф нашли на ветке горящего мирта икону Богородицы. На месте обретения иконы ими была построена небольшая часовня. Это событие датируют правлением императора Михаила IV (1034—1041).[1] После этого они посетили находившегося в ссылке на Лесбосе Константина и рассказали ему о бывшем у них от иконы видении, предсказывающем, что Константин станет императором. В ответ он пообещал в случае исполнения пророчества построить церковь в честь Богородицы. Став императором в 1042 году, Константин исполнил обет и начал постройку монастыря.[2] Для строительства использовался как местный материал, так и мрамор, привезённый из Константинополя.[3] В июле 1049 года кафоликон, посвящённый Богородице, был освящён, а весь монастырский комплекс был закончен в 1055 году уже после смерти Константина.[4] С учётом этих дат время создания мозаик Неа Мони датируют 1042—1056 годами.[5] Однако русский путешественник Василий Григорович-Барский, пять раз посещавший монастырь в 1725—1743 годы, сообщает об увиденной в нём рельефной надписи, датирующий начало строительства кафоликона 11 января 6553 года от сотворения мира то есть 1045 года (надпись не сохранилась).[6]
Императорским хрисовулом 1049 года Неа Мони стал получать всю подушную подать с евреев, проживающих на Хиосе, а сам монастырь был выведен из под власти местной администрации (как светской, так и духовной).[7] Освобождение от налогов, земельные пожертвования привели к росту монастыря и его процветанию. К 1300 году Неа Мони был одним из самых богатых монастырей островов Эгейского моря — он владел третью земель острова Хиоса, а в нем проживало около 800 монахов.[2] В период генуэзского владычества на острове земельные владения и богатство монастыря сократились. В период османского владычества монастырь продолжал быть действующим.[8] Статус ставропигии Константинопольского патриарха обеспечил ему относительное процветание по сравнению с другими православными монастырями в Османской империи. Путешественники XVI века сообщают, что в монастыре проживало около 200 монахов. В XVII веке посетивший Неа Мони иерусалимский патриарх Хрисанф отметил его благополучное состояние, множество хранимых в нём реликвий и красоту убранства кафоликона.
Монастырь сильно пострадал в 1822 году во время «Хиосской резни», когда турки убили большинство жителей острова. В монастыре возник пожар в ходе которого сгорел иконостас и были повреждены мозаики в восточной части кафоликона.[9] Также пожар уничтожил монастырскую библиотеку и архив.[10] Землетрясение 1881 года сильно повредило кафоликон и полностью уничтожило его купол, а также обратило в руины ряд других построек, включая колокольню, построенную в 1512 году.[4] К 1952 году монашеская жизнь в Неа Мони практически угасла и монастырь был преобразован в женский. По состоянию на 2001 год в нём проживало всего три монахини.
Монастырский ансамбль составляют кафоликон, две небольшие церкви (Креста Господня и великомученика Пантелеимона) и монашеские кельи. Его общая площадь около 1,7 гектара. Монастырь окружает стена XIX века, построенная вместо разрушенной в 1822 году стены византийской постройки.[2] Рядом с монастырём расположено кладбище для погребения монахов, на нём находится церковь преподобного Луки.[4]
Кафоликон — соборный храм монастыря является самым ранним[11] из сохранившихся примеров храмов на тромпах простого типа без обхода, который обычно формируют боковые нефы. По своей конструкции, несмотря на отсутствие колонн, кафоликон близок к храмам на четырёх колонках. Архитектура собора близка к церкви Святых Сергия и Вакха в Константинополе, но постройку Неа Мони отличает более тесная вписанность восьмигранника купола в квадратный план внешних стен.
Кафоликон монастыря одноглавый, имеет небольшие размеры и по этой причине в нём нет классических нефов (их заменяют ниши), угловых компартиментов, а пространственный крест слабо акцентирован.[11] Алтарная часть храма состоит из трёх частей — собственно алтаря с престолом, диаконника и жертвенника. Также особенностью его архитектуры является то, что купол опирается не на четыре столпа (крестово-купольный тип храма), а на восемь полукруглых вогнутых угловых ниш-тромпов (конструкция центрического купольного храма), что создаёт иллюзию балдахина, вырастающего из многогранного основания. Оригинальный купол не сохранился (уничтожен землетрясением 1881 года). Стены наоса имеют деление на три яруса[12]:
В наосе подкупольные ниши украшены мозаикой, а стены ниже их облицованы мрамором. Из мрамора также выполнены наборные полы храма. Храм имеет три апсиды (алтарь, жертвенник и диаконник). На западе квадратный объём храма дополнен двумя нартексами.[13]
Кафоликон монастыря является оригинальной постройкой, его архитектуру позднее неоднократно копировали. Австрийский искусствовед Отто Демус пишет:[14]
он в чистом виде воплощает идею цельного, центрического и радиально симметричного интерьера, до основания сводов покрытого многоцветным мрамором, а в верхней своей части сплошь сияющего золотом. |
Считается что мозаики Неа Мони были созданы мастерами местной школы.[15] Однако член-корреспондент АН СССР В. Н. Лазарев отмечал, что общая декоративная система мозаичного убранства кафоликона относится к константинопольской традиции и предполагает, что руководство работами, как это часто практиковалось в тот период, осуществляли столичные мастера, привлекая при этом и местных мозаичистов.[5] При этом он пишет, что в Неа Мони уже видна эволюция византийского стиля:
появляются столь типичные для позднейшего времени подчёркнуто сухие, аскетические лица восточного типа, удлинённые пропорции фигур и членение одеяний с помощью тонких золотых линий. |
Несмотря на это мозаичный цикл Неа Мони представляет собой целостное художественное произведение, имеющее своей целью показать догму искупления через пришествие в мир Сына Божия и его страдания. Мозаичный цикл Неа Мони не отягощён второстепенными деталями — мастерами выбраны главные эпизоды евангельской истории. Искусствовед Г. С. Колпакова отмечает, что композиции:
|
Мозаичисты смогли увязать мозаичное убранство с архитектурой интерьера собора, в котором для размещения композиций были использованы по преимуществу вогнутые плоскости. По словам В. Н. Лазарева, при этом «они умело использовали в плане выявления специфической природы смальты».[5]
По сравнению с мозаиками Осиос Лукас общая фронтальная неподвижность в мозаиках Неа Мони порой сменяется резкими движениями персонажей, имеющих целью передать их эмоциональное состояние. Мастера проработали складки одежд — они резко ломаются, создавая острые углы. При этом драпировки тканей изображены свободными и лёгкими, а их фактура имеет геометрическую проработку. Для достижения экспрессивности лиц вокруг глаз положены тени, что придаёт взглядам глубину.[17] Отмечают что в мозаиках Неа Мони теневой каркас начинает играть ведущую роль в построении фигур. Галина Колпакова отмечает, что «свет и тени утрачивают былую неподвижность и застылость и скользят по округлой поверхности лиц».[18] Также фигуры в композициях размещаются не только рядом, но и за спиной друг друга. Отто Демус указывает, что мастерами при создании фигур применялась сложная система деформаций, имевшая целью предотвратить оптическое искажение изображения при взгляде на него снизу (например, это можно увидеть в фигурах Иоанна Предтечи в сцене «Крещения», фигурах царя Соломона и Иоанна Предтечи в «Сошествии во ад» или сотника Лонгина в «Распятии Христовом»). Это свидетельствует о том, что мозаичистам были известны способы противодействия перспективным сокращениям.[14]
Всего кафоликон был украшен 97-ю мозаичными композициями (49 в наосе и 48 во внутреннем нартексе) из которых сохранилось только 59 (16 в наосе и 43 во внутреннем нартексе).[19] Наружный нартекс лишён каких-либо украшений.
Апсида алтаря по примеру константинопольских храмов XI века украшена мозаикой с изображением Оранты. Богородица, лик которой утрачен, изображена с поднятыми в молении к небу руками, её открытые ладони повёрнуты к зрителю.[17] В апсидах жертвенника и диаконника помещены изображения полуфигур архангелов Михаила и Гавриила.[5] Несохранившийся купол украшала мозаика с Пантократором в окружении ангелов. В барабане купола над тромпами и нишами располагались медальоны с восемью полуфигурами апостолов. В парусах ниш находятся частично повреждённые изображения четырёх евангелистов и четырёх серафимов, крылья которых полностью покрывают пространство паруса.
В нишах наоса и во внутреннем нартексе помещены 14 сцен из жизни Иисуса Христа.[17] В этих мозаиках заметно расширение традиционного праздничного цикла, акцентирование на эпизодах Страстей Христовых. В наосе мозаики помещены в том числе в глубоких и узких угловых нишах, работать в которых мозаичистам было весьма затруднительно.[14] На мозаиках изображено довольно большое количество персонажей, причём их наличие в ряде сцен (например, в сцене Крещения) не является обязательным в соответствии с иконографическим каноном. Также на мозаиках уделено внимание элементам пейзажа, которые играют в них активную роль.
Мозаичный цикл наоса включает в себя[20]:
Этот мозаичный цикл, продолжающийся и во внутреннем нартексе, является рецепцией в искусстве Византии эпохи македонской династии трактовки литургии, в которой каждое её действие символически связано с земной жизнью Иисуса Христа.[21]
|
|
|
Фрагмент мозаики «Сошествие во ад» | Крещение Господне | Снятие с креста |
Во внутреннем нартексе на столбах помещены медальоны с изображениями святых (главным образом это преподобные, то есть святые монахи, но есть и изображения воинов и пророков). Медальоны соединены в цепочки и являются древнейшим из сохранившихся примеров таких композиций среди монументальных мозаик.[14] Также впервые в византийском искусстве в руки святому из лика преподобных помещён свиток с текстом — им стал преподобный Ефрем Сирин.[22]
Внутренний нартекс имеет отдельный купол, являющийся упрощённой копией главного купола кафоликона. По аналогии с куполом наоса во внутреннем нартексе купол состоит из восьми ниш, которые стали его частями, образовав фигуру, составленную из восьми сегментов небольших кругов. Эти ниши акцентированы восьмиколонной аркадой, украшенной мозаичными фигурами святых. В центре купола помещено изображение Богородицы. В ниши помещены мозаичные композиции, дополняющие цикл евангельских сюжетов наоса, и соответствующие богослужению Цветной Триоди[23], которая на момент создания мозаичного комплекса начиналась с Лазаревой субботы:
|
|
|
Фрагмент мозаики «Омовение ног» (Иисус и апостол Пётр) | Фрагмент мозаики «Моление о чаше» (лик Христа) | Поцелуй Иуды |
Всемирное наследие ЮНЕСКО, объект № 537 рус. • англ. • фр. |
13 октября 1989 года Грецией для включения в число объектов Всемирного наследия ЮНЕСКО были номинированы три монастыря — Осиос Лукас, Неа Мони и Дафни. В апреле 1990 года Международный совет по сохранению памятников и достопримечательных мест представил своё заключение с обоснованием о возможности их включения в реестр.[30] Советом были определены следующие критерии для включения данных объектов в число памятников ЮНЕСКО:
На 14-ой сессии Комитета Всемирного наследия, состоявшейся в Канаде 7-12 декабря 1990 года, указанные монастыри были включены в Список объектов Всемирного наследия под номером 537.[31]