Обра́тная дискримина́ция (англ. reverse discrimination) — это дискриминация по отношению к членам доминирующей группы или большинства в пользу членов групп меньшинств. Это последствие политики позитивной дискриминации, проявляющееся как дискриминация большинства в правовой реальности и жизни общества в целом^[1]. Возникновение такого вида дискриминации обусловлено как недостатками в юридическом определении ограничений позитивной дискриминации, так и злоупотреблением вре́менными правовыми преимуществами со стороны «дискриминируемых» меньшинств^[2].

Обратная дискриминация на рабочем месте

С середины 1970-х гг., когда политика позитивной дискриминации начала набирать популярность, обратная дискриминация стала проявляться, прежде всего, при трудоустройстве. В этой сфере сформировалось узкое понимание обратной дискриминации как неравное обращение с белыми или мужчинами. Показательным примером является иск против пожарного департамента города Нью-Хейвен в США, отказавшегося повышать белых по службе, чтобы не обидеть расовые меньшинства. Четверо судей Верховного суда проголосовали против истцов, за — пять. Поддержавший истцов судья Энтони Кеннеди аргументировал: «Сама по себе боязнь судебной тяжбы не может оправдать решение работодателя использовать расовую принадлежность для ущемления интересов лиц, сдавших экзамены и аттестованных на повышение». Голосовавшая против иска либеральная судья Рут Бейдер Гинзбург, известная защитница прав меньшинств, заявила, что вред такого решения (указавшего работодателям на недопустимость поощрения меньшинств только за то, что они не белые) будет «неоценимым». Однако подобные судебные прецеденты в США очень редки и идею искупления «исторической вины» белых никто не отменял^[3].

Обратная дискриминация на международном уровне

В либеральных странах повышение уровня защищенности человека и гражданина от дискриминации неизбежно обостряет проблему дискриминации большинства. Обратная дискриминация превращается в глобальную проблему. В этой сфере сформировалось широкое понимание (не только по внешнему виду человека) обратной дискриминации как ограничения прав белых, мужчин и христиан. Связано это с усиливающейся негативной общественной реакцией на участившиеся попытки политиков и активистов по распространению практики позитивной дискриминации на иммигрантов, которые лично никогда не подвергались дискриминации в той стране, куда они прибывают по собственному желанию. В медиареальности часть левого спектра политических сил тиражирует требование установить уголовную ответственность за несогласие с позитивной дискриминацией для мигрантов, называя такое мнение подстрекательством к «фашистским» акциям. Сторонники репрессивной толерантности, используя журналистские, судебные и бюрократические средства, «требуют драконовских мер против политически некорректных белых христиан мужского пола»^[4]. СМИ и суды как важные инструменты демократии могут использоваться с недемократической целью для установления диктатуры меньшинства, так как «эти две системы не избираются гражданами… Поэтому… большинство не получает представительства, хоть и выбирает представителей путем демократических выборов»^[5].

В таких условиях мигранты всё чаще демонстрируют свою нелояльность к либеральному государству. Например, растёт число мусульман, которые в выборе между либеральными ценностями и нормами шариата предпочтут второе: таких в Норвегии — 14 %, в Великобритании — 30 %, во Франции — 54 %^[6]. Это нарушение базового принципа западной цивилизации о верховенстве права над религиозными правилами. Нелояльность к либеральному государству, провоцирующее оправдание насилия во имя религии, ставит под сомнение политику мультикультурализма, так как «ни религия, ни культура не могут быть приняты в качестве оправдания для отказа от принципа верховенства права»^[7]. Поэтому либеральное право не оформляет юридически и статус идентичности большинства.

Защита большинства от дискриминации

Лиав Оргад (англ. — Liav Orgad) предлагает защищать идентичность большинства не специальным юридическим определением, а через законы об иммиграции и натурализации. Это предложение он делает в качестве вывода по результатам исследования миграционной политики либеральных стран, стремящихся ограничить приток мигрантов для сохранения своей идентичности. С позиции демократического либерализма Оргард критикует практику некоторых стран, указывая, что применяемые «нелиберальные» методы нарушают защищаемые принципы и дискриминируют большинство.

Под большинством понимается та часть населения, которая не может быть отнесена к меньшинствам и составляет опору существующего правопорядка, так как понимает, принимает и сохраняет национальную идею государства. Поэтому, чтобы добиться лояльности мигратов к либеральному государству, Оргад предлагает сузить поле лояльности до принятия принципов национального конституционализма — для людей, стремящихся сменить гражданство, предлагается изучить основные вопросы конституционного устройства новой родины и принять ответственное решение о согласии с этими принципами или отказе от них. Защита прав большинства переводится из неопределённой сферы в область чётких правовых норм: условием допуска лица на территорию государства является понимание и признание им либерально-конституционных принципов в целом, а условием натурализации — признание фундаментальных конституционных принципов (системы ценностей и критериев законности и справедливости) конкретного государства.

В нормальном состоянии большинство не нуждается в защите. Но в современных условиях закрепления коллективных прав права большинства нуждаются в такой же защите, как и права меньшинств. Защита прав большинства, по мнению Оргада, оправдана в следующих случаях: исчезающее большинство; большинство, являющееся меньшинством в регионе; большинство-жертва — так обозначается национальное большинство, постоянно подвергающееся преследованию; большинство-меньшинство — обозначение большинства, воспринимающего себя как национальное меньшинство и испытывающего страх за дальнейшее существование^[6].

Развитие идеи защиты большинства

Поставленный Оргадом вопрос о защите прав большинства не ограничивается защитой этноконфессиональной идентичности, на чём фокусируется автор новой концепции. Защита прав большинства может распространяться и на сохранение гендерной идентичности. Сексуальное большинство гетеросексуально и не ставит под сомнение, что гражданский брак — это семейная связь только между мужчиной и женщиной, и потому другие формы не должны быть легализованы, так как усиливают угрозу для физического выживания этносов^[8].

Примечание

1. Позитивная дискриминация: Опыт зарубежных стран и перспективы России. thewallmagazine.ru. Проверено 12 февраля 2017.
2. ↑ Защита личности от дискриминации: Хрестоматия / Под ред. С.С. Дикмана. — М: Новая юстиция, 2009. — Т. 1. — С. 260-261. — ISBN 978-5-91028-051-3.
3. Lenta.ru. Проверено 12 февраля 2017.
4. ↑ Готфрид, Пол. Странная смерть марксизма. — М: ИРИСЭН, Мысль, 2009. — 249 с. — ISBN 978-5-91066-031-5. — ISBN 978-5-224-01121-6.
5. Тирания меньшинства. Интернет-газета «Мы здесь». № 334. www.newswe.com. Проверено 12 февраля 2017.
6. ↑ ^{1 2} Orgad, Liav. The Cultural Defence of Nations: A Liberal Theory of Majority Rights. — Oxford: Oxford University Press, 2015. — 280 с. — ISBN 9780191646430.
7. Жить вместе – разнообразие и свобода в Европе (ru-RU). www.coe.int. Проверено 12 февраля 2017.
8. ↑ Кожокин, Е.М. О защите прав большинства // Полис. Политические исследования. — 2017. — № 1. — С. 177-182.