03-05-2023
| Иван Дмитриевич Бухгольц (Бухольц) | |
| Бухгольц И. Д. Портрет Историческая реконструкция по описаниям в литературе |
|
|---|---|
| Род деятельности: |
офицер, начальник экспедиций |
| Дата рождения: | |
| Место рождения: |
неизвестно |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: |
неизвестно |
| Разное: |
основатель Омской крепости (Омска) |
Иван Дмитриевич Бу́хгольц (Бухольц)[1] (возможные варианты кириллического написания — Буххольц и Бухальцев[2]; нем. Iwan Buchholz; 1671—1741) — путешественник, генерал-майор (1740),[3] основатель первой Омской крепости (Омска), сподвижник Петра Великого.
Иван Дмитриевич Бухгольц родился в 1671 году[4] в семье обрусевших немцев, переселившихся в Россию в начале XVII в. Отец Дмитрий Филиппович служил в русской армии.[3]
В молодые годы Иван Дмитриевич состоял в потешном войске Петра I. С 1689 года (по другим данным — с 1697 года) он уже состоит на службе офицером Преображенского полка. Боевое крещение для него началось с Азовских походов, затем последовало участие в многолетней Северной войне и связанное с этим быстрое продвижение по службе.
Его старший брат Авраам Дмитриевич также служил в Преображенском полку, откуда в 1715 году в чине полковника был назначен на пост коменданта Шлиссельбургской крепости.
22 мая 1714 года Бухольц, бывший тогда подполковником, получил Высочайшие указы Петра I подписанные на галере «Святой Наталии»: «О завладении городом Еркетом и о искании золотого песку по реке Дарье», «О песочном золоте в Бухарии, о чинённых для этого отправлениях, и о строении крепостей при реке Иртыше, которым имена: Омская, Железенская, Ямышевская, Семипалатная, Усть-Каменогорская», которые предписывали ему ехать в Тобольск, собирать там отряд и двигаться вверх по Иртышу к Ямыш-озеру. Там он должен был остановиться на зимовку, построить крепость, оставить в ней гарнизон, а затем продолжать путь дальше, к городу Еркету (Яркенду), где якобы имелись россыпи песочного золота. В том, что в тех местах водится золото, Петра I убедил князь Гагарин.[2]
В августе 1714 года Бухгольцу отрядили одного сержанта и 7 рядовых Преображенского полка. В Москве присоединились ещё 7 офицеров.
31 ноября 1714 года подполковник прибыл в Тобольск. Бухгольц упрекает губернатора в малом числе выделяемых людей в 1500 человек.
В наказе Сибирского губернатора Гагарина Бухгольцу говорилось:
Ежели непрiятель не будетъ давать дѣлать крѣпости, то, прося отъ Бога помощи, противиться какъ можно всѣми людьми. Ежели непрiятель сидѣть будетъ, то надлежитъ о прибавкѣ людей, естьли понадобится, и для чего, о томъ писать въ Тобольскъ и на Тару и въ Томской, а въ Томской и на Тару посланы указы…
В июле 1715 года экспедиция погружается на 32 дощаника и 27 больших лодок: 2 полка пехоты, 700 человек драгун, небольшая команда артиллерийских служителей, которые по пехоте разделены были, и 70 человек мастеровых; числом было всех 2932 человека с аммуницией, провиантом, снарядами и отправились вверх по Иртышу. К экспедиции пристали 12 дощаников, принадлежавших купцам и нагруженных товаром. Для драгун и части пехоты приведены были из Тары 1500 лошадей, которые пошли по берегу для защиты экспедиции.
1 октября 1715 года отряд прибыл к Ямышеву озеру. Здесь Бухольц приступил к постройке Ямышевской крепости.
15 декабря 1715 года подполковник не отважился идти дальше и написал государю, что опасно идти на встречу с калмыками со столь малым числом войск, однако письмо дошло государю лишь 7 августа 1716 года на корабль «Ингерманландия».[5]
26 декабря 1715 года Бухгольц пишет губернатору Гугарину требование предоставить большее число людей.
Недовольный появлением русских войск, джунгарский хунтайджи Цэван-Рабдан послал Бухольцу требование удалиться, а когда последний не послушался, то ночью 10 февраля 1716 года напал на крепость со своим 10-тысячным войском и отбил стадо лошадей. Началась зимняя блокада крепости. За зиму от голода и болезней отряд потерял 2300 человек. Посланные на помощь отряды и провизия перехватывались джунгарами, и Бухольц не пробовал их отбить, проявляя пассивность. Так полностью попал в плен караван из 700 человек, обоз с съестными припасами и 20000 рублей денег на жалование, 600 человек купцов из Тобольска, Тары, Томска для торга с калмыками.
Историки считают, что Бухольц был слишком аккуратным военным, прилежно выполняя указания Гагарина по продвижению вперёд.[2] Также Бухольцу не хватало дипломатических умений — для сравнения, спустя год отряд Лихарёва в 450 человек попал в схожую ситуацию при постройке Усть-Каменогорской крепости, однако смог убедить джунгар в мирных намерениях и успешно выполнить задачу.[2]
28 апреля 1716 года Бухгольц был вынужден покинуть крепость. Срыл до основания крепость, дома и казармы были разрушены, военные припасы нагружены на 18 дощаников. Офицеров и рядовых осталось не больше 700 человек из которых большая часть была больна. Калмыки для оказания удовольствия бегством Бухгольца отпустили пленных: священника и бывшего при казне камиссара.[6]
Остатки экспедиции направились вниз по Иртышу в Тобольск. На Оми заканчивались владения джунгар, и далее они не преследовали экспедицию. Не доходя Тобольска, у устья реки Оми, Бухольц с разрешения князя Гагарина заложил Омскую крепость. Однако, само строительство крепости вели не ослабленные походом люди Бухольца, а свежие, присланные из Тобольска, люди.[2]
Князь Гагарин получа известие о провальной экспедиции, счёл их за благо, и послал Бухгольцу для дополнения полков 1300 рекрут в трёх партиях. И так немедленно крепость при реке Оми строить начали.
Расследование неудачной экспедиции вёл лично Пётр I. Бухольц «успел выпроситься в Петербург от стыда и следствия»[2] (Словцов). В 1721 году произошло повешение князя Гагарина, которому, скорее всего, припомнили и 2700 человек, погибших в походе Бухольца.[2]
Несогласие между князем Гагариным и подполковником Бухгольцем стало из-за того, что Бухгольцу стало скучно продолжать предпринятую экспедицию. Гагарин послал летом 1716 года подполковника Сибирского драгунского полка Фёдора Матигорова в Ямышевскую крепость для исправления погрешностей Бухгольца. Бухгольц сдал команду приехавшему из Москвы майору Ивану Бельяминову-Зернову.
22 декабря 1716 года Бухгольц поехал в Тобольск. Пробыл здесь до получения Его Императорского Величества своеручного повеления, которое его в Санкт-Петербург позвало.
2 сентября 1717 года Бухгольц прибыл в Санкт-Петербург.
28 января 1719 года в собственноручном указе Его Императорского Величества генерал-майору Лихарёву было наказано:
… Также разьискать о Подполковникѣ Бухольцѣ, какимъ образомъ у него Ямышевскую крѣпость Контайшинцы взяли; также и о прочихъ его худыхъ поступкахъ освидѣтельствовать,…
В ходе расследования следствие установило, что поход потерпел неудачу в результате плохой подготовки, и Бухгольц был оправдан. Военная Коллегия признала его годным к «лучшему делу».
Был понижен в должности и в качестве наказания был направлен заведовать госпиталями, а потом был назначен комендантом утратившей своё военное значение крепости Нарва.
В 1723 году Петр I направляет Бухгольца на службу в Забайкалье командиром Якутского полка.
В 1724 году, после реабилитации, уже в чине полковника, Бухгольц был снова направлен на службу в Сибирь.
31 марта 1724 года по Императорскому указу был направлен на китайскую границу.[7]
В 1726 году он, вместе с графом Рагузинским (Иллирийским), поехал в Китай. Граф Рагузинский возложил на Бухгольца управление областями, пограничными с Китаем. Бухгольц оправдал доверие Петра I и в Забайкалье, стал там «Главным пограничным управителем», заложил Кяхту и Троицкосавск, наладил регулярную торговлю с Китаем.
В 1727 году в устье реки Чикой построил Петропавловскую крепость[8].
27 сентября 1729 года в Селенгинске выдавал патенты зайсанцам гуцуевского рода (Шабаю), сортолова рода (Хулкице), цонголова рода (Ланцаку) для принятия их в Российское подданство.[9]
В 1729 году донёс в Коллегию иностранных дел, что торг с китайцами на Кяхте в Троицкой слободе открыт:
… а въ Цурухайтуйской слободѣ, для трудной и дальной поставки лѣсу, почти ещё не начато строенiе, кромѣ поставленных 7 избъ; ибо китайцы за неспособностью мѣста, не токмо не помышляют там строиться, но и не желают производить купечество.
Селенгинские монголы неожиданно изменили своё отношение к русским и стали проявлять враждебные чувства, обижали пограничное население русских и братский людей, угоняя скот и звероловствуя в русских владениях. Представления Бухгольца о прекращении этих беспорядков остались без внимания.[9]
Заргучей Соном передал Бухгольцу лист от китайского трибунала к российскому сенату о мирном производстве торговли, отправления посольства в Россию, получении печатей. Также были отправлены подарки на 130 000 рублей (100 000 лан). От ургинских владельцев было прислано пять листов от трибунала к сенату с просьбой о пропуске посольства к калмыкам.
2 февраля 1730 года Бухгольц доносил в Коллегию иностранных дел, что через Цурухтуйский пост пришло с китайской стороны 5 юрт, пожелавших принять русское подданство и платить ясак.
15 марта 1730 года сообщал, что с Онона прикочевало ещё 150 юрт, объявивших, что они прежде были в русском подданстве.[10]
26 июля 1731 года отправлен на китайскую границу с военной командой для охранения Сибирских городов.[11]
Наблюдение за границей возложено на селенгинского дворянина Григория Фирсова (к востоку от Кяхты), иркутского боярского сына Анисима Михеева (к западу). Общее заведование всеми пограничными делами поручено И. В. Бухгольцу.[9]
В 1731 году он был произведен в бригадиры с назначением комендантом в Селенгинск. В должности селенгинского коменданта Бухгольц пробыл до 1740 года.
В декабре-январе 1734 года в Коллегию Селенгинского коменданта поступает донос на Бухгольца и его военную команду, находящиеся на китайской границе.
1 февраля 1740 года Иркутский вице-губернатор Ланг доносил в Петербург:
Бригадиръ и селенгинскiй комендантъ Бухгольцъ, который, яко древенъ, и въ ногахъ болѣзнь имѣетъ, того ради его Бухгольца оттуда возвратить, а туда здороваго человѣка его жъ характера послать.[9]
Высочайшим указом от 3 марта 1740 года Бухгольц был уволен в отставку в чине генерал-майора.
Умер Иван Дмитриевич Бухгольц в 1741 году, точное место смерти и погребения неизвестно.
Шар, похожий на пушечное ядро (диаметром 7 метров), подчёркивает историческую значимость места, где установлен памятник: тут в 1716 г. был заложен первый камень при основании Омской крепости. Из-за дефицита средств памятный знак не был завершён в полном объёме: металл заменили стеклопластиком, а рельеф по его периметру — росписью. Ещё по проекту планировались особая подсветка памятника и особое обустройство территории вокруг него, но и без этих решений памятный знак преобразил пространство площади, придал ей торжественное звучание.
Бухгольц, Иван Дмитриевич.
