Алекса́ндр Евста́фьевич Марты́нов (8 [20] августа 1816, Санкт-Петербург — 4 [16] августа 1860, Харьков) — русский актёр, один из основоположников русской школы сценического реализма.

Биография

Родился в Петербурге в семье управляющего помещицы Сухозанет. Воспитывался в Петербургском театральном училище (1827—1835) — сначала в балетном классе Ш. Дидло, с уходом Дидло какое-то время обучался у декоратора Конопи, но удачно сыгранной ролью лакея в водевиле П. Каратыгина «Знакомые незнакомцы» обратил на себя внимание руководства императорских театров и директором А. М. Гедеоновым был поручен актёру Я. Г. Брянскому, но тот сказал: «из краскотёра толку не будет»; в результате Мартынов перешёл в драматический класс к П. А. Каратыгину^[1].

На сцене начал выступать в 1831^[2] или 1832, дебютировав в петербургском Александринском театре в водевиле П. Г. Григорьева «Филатка и Мирошка — соперники». Всего за годы ученичества им было сыграно около 70 ролей.

В Рассказы о книгах. М., «Книга», 1983), тогда как Мартынов обобщил этот образ, показал типичное социальное явление имперской централизации, куда впадала страна.

Роли

Всего за артистическую биографию Мартыновым было исполнено свыше 600 ролей, среди которых:

• 1836 — Емельян («Хороша и дурна, и глупа, и умна» Д. Ленского), Наумыч («Жена кавалериста, или Четверо против одного» П. Григорьева), Фока («Новый Стерн» Шаховского), Сидорка («Урок дочкам» И. Крылова); Бобчинский («Ревизор») Гоголя; Митрофан («Недоросль» Фонвизина),
• 1837 — Грифонар («Жених нарасхват» Д. Ленского);
• 1838 — Жак («Скупой» Мольера), Вулканов («Ложа 1-го яруса на последний дебют Тальони» Каратыгина), Фрейтаг («Девушка-гусар» Кони);
• 1839 — Синичкин («Лев Гурыч Синичкин, или Провинциальная дебютантка» Д.Т.Ленского)^[3], Пузин («Отец, каких мало» Коровкина), Бирюлькин («Своя семья, или Замужняя невеста» Шаховского, Грибоедова и Хмельницкого), Хомов («Дедушка и внучек» Коровкина);
• 1840 — Похлёбов («Петербургские квартиры» Кони), Огурчиков («Харьковский жених» Ленского);
• 1841 — Прындик («В людях — ангел, не жена, дома с мужем — сатана» Ленского);
• 1842 — Подколесин, первый исполнитель («Женитьба» Гоголя); Ален («Школа женщин» Мольера);
• 1843 — Карлуша («Булочная, или Петербургский немец» П. Каратыгина), Морковкин («Что имеем — не храним, потерявши — плачем» С. П. Соловьёва), Журден («Мещанин-дворянин» Мольера); Ихарев («Игроки»); Хлестаков («Ревизор» Гоголя);
• 1844 — Лисичкин («Дочь русского актёра» П. Григорьева), Антропка («Модная лавка» И. Крылова), Бартоло («Севильский цирюльник» Бомарше);
• 1845 — Тряпка («Букеты, или Петербургское цветобесие» Сологуба), 1-й могильщик («Гамлет»);
• 1846 — Дряжкин в пьесе «Кащей, или Пропавший перстень» Ефимовича;
• 1847 — Фаддей («Мельник — колдун, обманщик и сват» Аблесимова, муз. обработка Соколовского);
• 1848 — Ергачев («Ай да французский язык» Оникса);
• 1849 — Шпуньдик («Холостяк» Тургенева), Мирволин («Завтрак у предводителя» Тургенева);
• 1851 — Ступендьев («Провинциалка» Тургенева);
• 1852 — Фадинар («Соломенная шляпка» Лабиша и Марк-Мишеля);
• 1853 — Хлыстиков («Прежде скончались, потом повенчались» Максимова), Маломальский («Не в свои сани не садись» Островского), Беневоленский («Бедная невеста» Островского), Шаров («Ворона в павлиньих перьях» Куликова);
• 1854 — Коршунов («Бедность не порок» Островского), Кристерфорс («Маркитанка» Кукольника), Скрипунов («Суд людской — не божий» Потехина);
• 1855 — ямщик Михайло («Чужое добро впрок не идёт» Потехина, Ерёмка («Не так живи, как хочется» Островского), Дерюгин («Незнакомые знакомцы» Оникса), Петух («Похождения Павла Ивановича Чичикова» Куликова и Григорьева по «Мёртвым душам» Гоголя);
• 1856 — Тит Титыч Брусков («В чужом пиру похмелье» Островского, Расплюев («Свадьба Кречинского»);
• 1857 — Бальзаминов («Праздничный сон — до обеда» Островского), Фамусов («Горе от ума»); Желваков («Провинциальные оригиналы» по произведения Щедрина), Иванчиков («Свет не без добрых людей» Н. Львова);
• 1858 — Ладыжкин («Жених из долгового отделения» И. Е. Чернышёва),
• 1859 — Боярышников («Не в деньгах счастье» И. Е. Чернышёва), Семён Михайлыч («Компания на акциях» Н. Львова); Тихон, первый исполнитель поочередно с С. В. Васильевым/на премьере играл Васильев («Гроза» Островского), Советник («Бригадир» Фонвизина);
• 1860 — Трубин-Разладин («Отец семейства» И. Е. Чернышёва) и ещё очень мн. др.

Значение творчества

Творческой эстетике Мартынова соответствовало развитие реалистических образов, он стремился в каждом персонаже отыскивать живые человеческие черты, раскрывать сложность душевного мира, показывать обиды и страдания маленького человека^[4][5]. Он относился к новому разночинному поколению деятелей культуры, окончательно отрешившимся от напыщенности актёров школы В. А. Каратыгина^[6].

Но М. столкнулся на казённой сцене с рутиной, дурными традициями; дворянские и мещанско-обывательские круги зрителей упорно желали видеть в нём комика-фарсёра и не понимали прогрессивной, новаторской сущности иск-ва М. Социально-обличительное, сатирич. направление в творчестве М., сказавшееся уже в исполнении водевильных ролей (Мордашов — «Аз и Ферт» Фёдорова, 1849, и др.), получило яркое раскрытие в пьесах Гоголя. Белинский писал об «огромном таланте», с к-рым М. играл роль Ихарева («Игроки», 1843). В «Ревизоре» и «Женитьбе» М. исполнял в разные годы роли Бобчинского (1836), Хлестакова (1843), Осипа (1851), Подколёсина (1842). Театральная энциклопедия, с. 408—409

«Дыхание трагического определяло грустный характер комизма Мартынова, комизма, в котором звучало затаенное страдание», — писал теаральный критик Театральной энциклопедии). Его герои не только психологически достоверны. Даже в комических ситуациях Мартынов в первую очередь ощущал и показывал трагедийность персонажей, обусловленную социальными явлениями, властвовавшими в России.

В. Г. Белинский первый из критиков заметил огромное дарование М. и постоянно помогал ему советами. Особенно отмечал Белинский исполнение М. роли Синичкина в водевиле «Лев Гурыч Синичкин» Д. Т. Ленского (1840). Социально обличительное, сатирическое направление в искусстве М. получило яркое раскрытие в пьесах Н. В. Гоголя — образ Хлестакова («Ревизор», 1843) и другие. Новый период творчества М. связан с его выступлениями в пьесах И. С. Тургенева и А. Н. Островского. Роль Мошкина («Холостяк» Тургенева, 1859) — одно из крупнейших достижений психологического реализма на русской сцене. Яркий след в истории русского театра оставило исполнение М. роли Тихона («Гроза» Островского, 1859), которого артист играл как человека, загубленного жестоким домостроевским режимом. … Деятельность М. ознаменовала качественно новый этап в истории русского театра, связанный с борьбой революционных демократов В. Г. Белинского, Н. А. Добролюбова, Н. Г. Чернышевского за эстетику сценического реализма^[7].

Будучи человеком застенчивым, чуждым самомнения, он не требовал от дирекции императорских театров повышения жалованья; постоянно нуждаясь, Мартынов работал без отдыха, часто гастролировал и к середине 1850-х годов надорвал свое слабое здоровье. Развилась чахотка. Весной 1860 он в сопровождении Островского поехал на лечение в Крым, выступая проездом в Москве, Воронеже, Харькове, Одессе. Напряжение сил привело к ухудшению состояния^[8]. Умер на руках Островского от туберкулеза в том же 1860 году в Харькове, на обратном пути. Похороны Мартынова в Петербурге превратились в многотысячную демонстрацию демократической общественности, воспринявшей смерть артиста как национальную потерю.

Поначалу был похоронен на Смоленском кладбище. В 1936 году прах перенесён со Смоленского кладбища в Памятник на могиле А. Е. Мартынова^[9].

Примечания